Розы на стене (СИ)

– Спасибо за чай. Итак, придворный маг убежден, что я справлюсь собственными силами. Интересно, что он от меня ожидает? Полноценное расследование или результаты допроса подозреваемой? Удачно, однако, объявили карантин: подозреваемая никуда не денется целую неделю, можно выяснить все от и до. Но лучше, конечно, не тянуть. Время ужина еще не закончилось, да и устраиваться надо как-то на эту неделю, но я подумал и повернул к целительскому пункту: дело должно быть на первом месте. Открыла обманщица сразу, даже не спрашивая, кто пришел. Совершенно неправильное поведение для того, кто должен быть постоянно настороже. Но опомниться я не дал – произвел захват по всем правилам: захлопнул дверь, впечатал самозванку в стену, зафиксировал руки над головой антимагическим захватом. Она возмущенно ахнула и попыталась меня лягнуть.

– Капитан Штаден, вы что, с ума сошли? Я пожалуюсь полковнику! Пришлось прижать ее так, чтобы ограничить возможность движения. Ее чуть приподнятое лицо оказалось совсем близко к моему, в глазах было больше злости, чем испуга. Девушек раньше задерживать не приходилось, к этому я отнес внезапно возникшее чувство неправильности происходящего и несколько замешкался с уже вертевшимся на языке вопросом.

– Я буду кусаться, – неожиданно сказала она и даже попыталась сразу же цапнуть, но я без труда уклонился.

– Вы так просто не получите то, что хотите, и не надейтесь.

– А что я, по-вашему, хочу? Хотел я получить ответы, но было интересно услышать ее версию. Может, выдаст нечто, о чем я и не догадываюсь. Она поерзала, пытаясь отстраниться, но лишь уперлась в меня грудью, весьма соблазнительно выглядящей с такого ракурса. Мой взгляд невольно там задержался. Ненадолго. Она заметила и покраснела, так сильно, что веснушки по цвету сравнялись с остальной кожей, до этого сливочно-белой. Богиня, как я мог принимать ее за женщину, подобную Штрауб? Видно же, что совсем неопытная девочка. Версия с проникнувшей в гарнизон лазутчицей тоже трещала по всем швам, но другой не было. Пока.

– Отпустите меня, – скомандовала Фридерика.

– Немедленно отпустите! – Отпущу, как только ответите на мои вопросы, инорита Рильке. Где леди Штрауб? Что вы с ней сделали? Она вздрогнула и теперь испугалась по-настоящему. Глаза расширились, и она уставилась на меня так, словно пыталась загипнотизировать. Но я гипнозу не поддаюсь, даже таких красивых глаз.

– Почему вы молчите? Слушаю, вас, инорита…

– Она в квартире у Кремера. Нельзя сказать, чтобы ответ удивил: что-то такое я и подозревал, не зря же Артур вел себя столь странным образом. Он просто обязан быть в курсе происходящего. Но ее слова пока ничего не прояснили.

– Замечательно. Значит, вы здесь, а леди Штрауб в квартире у Кремера. Она там удерживается силой? – Силой? – она удивленно вскинула на меня глаза.

– Сомневаюсь. Она приехала туда добровольно и добровольно там живет.

– А что делаете здесь вы? – Практику прохожу, – она неожиданно улыбнулась.

– Капитан Штаден, я уже несколько раз отвечала вам на этот вопрос. Могли бы и запомнить. Краска с лица постепенно сходила, и опять проявлялись веснушки, мелкие и золотистые, необычайно притягательные, так и хотелось их попробовать. Нет, положительно я зря не сходил на ужин – все мысли о еде, а не о деле.

– И почему вы здесь проходите практику? – Потому что Ульрика мне за это заплатила. Вот теперь я удивился. Со стороны дочери графа Штрауба было странно платить за информацию, которую она без труда могла получить сама.

– Заплатила? Зачем? – Во-первых, она не хотела ехать в провинцию. А во-вторых, возможно, опасалась, что оценка за практику будет не слишком высокой. Она же не знала, что здесь столь отзывчивый инор Вайнер, который согласен поставить любую оценку, лишь бы она уехала.

– А почему она попросила вас? – Потому что я и раньше выполняла за нее задания. В моем бюджете это приличная статья дохода. Инор капитан, может, вы меня все-таки отпустите, и мы спокойно поговорим. А то я тоже вас неправильно поняла… Я продолжал ее держать, хотя уже понимал, что никакой необходимости в этом нет – она проникла в гарнизон вовсе не для того, чтобы выведывать несуществующие военные тайны. Но смотреть так близко на нее оказалось необычайно приятно, а стоит ее отпустить – и мы разойдемся по разным углам.

– Отпущу, непременно отпущу. Как только объясните, о чем говорили с инором Фальком, когда он ответил вам «да», хотя вы его ни о чем не спрашивали, только смотрели.

– Это касается моей семьи, а вас это совсем не касается, – неожиданно заупрямилась она.

– Как знать, инорита, может, это касается меня куда сильнее, чем вам кажется.