Розы во льдах

В ту ночь Бет ночевала в старом доме назло Паулю, хотя и с нетерпением ждала его возвращения. Она была полна решимости сразиться с Зигрид, какое бы обличье та ни приняла. Бет весело хлопотала около плиты, приготовила ужин, испекла большой сливовый торт, который научилась делать в Шотландии. Дом наполнился ароматными запахами. Снаружи стоял ледяной холод, хлопьями падал снег, грозя залепить окна.

К утру он покрыл толстым слоем все вокруг и почти полностью засыпал тропинку в Нилсгаард, проложенную накануне. На льдинах водопада, питавшего залив, тоже лежали хлопья снега, да и сам залив превратился в белое поле. Бет не гасила в доме лампы, чтобы в комнате было уютнее, а ей самой – веселее, немного поработала. – сделала несколько рисунков. Часа в три уже начало смеркаться. Бет погасила огонь в печи и решила сходить в Нилсгаард – отнести испеченный торт. Лампу она оставила гореть, чтобы по возвращении не оказаться в полной темноте.

Нилсгаард встретил ее ярко освещенными комнатами. Джулиана и фрекен Ларсен были искренне рады ее приходу, помогли снять покрытый снегом капюшон, перчатки, ботинки. Бет захватила с собой изящные домашние туфли и с наслаждением сунула в них ноги. Между тем Джулиана открыла коробку и замерла от восторга, увидев сливовый торт.

– Клянусь Богом, – воскликнула гувернантка, заглянув внутрь, – какой великолепный торт! Вот уж твой папа полакомится, когда вернется из Кристиании!

– Он приедет завтра, фрекен Ларсен. Сказал – через два дня.

– Что бы он ни сказал, погода распорядится по-своему. Если ветер не прекратится, перевал будет непроходимым. Судя по всему, погода портится и, возможно, улучшится еще не скоро.

Бет почувствовала, как что-то заныло в груди. Пурга не пугала – просто вероятность долгой разлуки обострила сознание собственного одиночества.

В гостиной было тепло и уютно. Портьеры скрывали снежный мрак, в печи потрескивал огонь, от серебряного кофейника исходил аппетитный аромат. Все трое уютно устроились у стола за чашечкой кофе. Женщины беседовали, Джулиана кормила куклу крошками от своего куска торта. Затем все вместе играли в одну детскую игру и увлеклись так, что от волнения даже задерживали дыхание, когда приходилось выуживать маленькую игрушечную фигурку из общей кучки, не задевая другие. Ветер становился все более свирепым, проникая даже в печь через трубу.

– Сегодня вам не придется возвращаться в Дом у Черного Залива, – сказала гувернантка, довольная, что выиграла третий раз подряд.

Бет подошла к окну:

– Ветер может стихнуть. Снег не очень сильный.

– Это плохой признак. Обычно так бывает перед снежными бурями. Сыграем в карты?

Джулиана бросилась за картами, и Бет, которой вовсе не улыбалось покидать теплый уютный дом, присоединилась к веселой игре под названием «счастливая семья» и «щелчок». К вечеру ветер достиг невиданной силы, казалось, что он способен снести все на своем пути. Анна к ужину не пришла.

– Наверное, попросила принести еду в свою гостиную, – сказала фрекен Ларсен.

Все знали, что у Анны есть привычка есть у себя, когда ей этого хотелось.

После ужина Джулиане нужно было идти спать, и Бет повела ее наверх, чтобы уложить. Она согласилась остаться на ночь, утешаясь тем, что выполняет просьбу Пауля. Выйти из дома было невозможно, это означало верную гибель. Снег прекратился, но снежные вихри, поднимаемые ветром, кружили в воздухе.

Бет снова заняла спальню, в которой провела столько дней во время болезни. Экономка принесла чистое постельное белье и даже ночную рубашку Бет, которая находилась в стирке и теперь была гладко отутюжена.

Большую часть ночи Бет спала, но ближе к утру проснулась: ветер превратился в настоящий ураган, как и предсказывала фрекен Ларсен. Слушая завывание разбушевавшейся стихии, Бет представила, что сам Торденгорн издает громкие стоны под бременем непосильной ноши и молит о свободе. Снова нахлынули тяжелые предчувствия; она зажгла лампу, поняв, что больше не сможет уснуть. Стрелки настенных часов показывали только пять утра.

Кто-то тихонько постучал в дверь. Бет не удивилась, увидев Джулиану. Ребенок испугался непогоды – маленькая фигурка в ночной рубашке застыла у порога, прижимая к себе куклу.

– Входи! – позвала Бет. – Простудишься, если будешь здесь стоять.

Девочку не пришлось приглашать дважды. Сдерживая рыдания, она подбежала к постели и примостилась рядом с Бет.

– Ураган скоро кончится, – успокоила ребенка Бет, – а в доме нам вообще ничто не угрожает. Это очень прочный дом, он видел много таких бурь.

Вскоре Джулиана крепко спала, успокоенная словами Бет и тем, что она была рядом. Но необъяснимое гнетущее предчувствие не исчезало, а становилось все сильнее, вызывая смутное ощущение беды и обреченности.