РПГ-Сон. Начало

Я не успел договорить, раздалась автоматная очередь. Боже, у Лины нет никакого оружия. Зато у меня сразу две пушки.

Оперативно среагировав, я открыл огонь по кустам. В редких зарослях шевелились человеческие фигуры. Явно не пораженные и не вторженцы. Скорее, мои собратья. Только намерения их не самые лучшие.

От выстрелов полетели листья и ветки, послышались матерные крики.

— На землю, быстро! — Скомандовал я попутчице.

Рядом что-то рвануло. Мой ущерб составил двадцать процентов.

— Черт, справа обходят!

Подствольных зарядов не было, но удалось бросить гранату. Человек в темной одежде улетел куда-то в сторону. Двое выскочили на дорогу, но я пристрелил их длинной очередью, превратив в решето.

Надо было дать пистолет Лине. Но все сразу не предусмотришь. Казалось, за мной охотятся человек сто, которые обступили со всех сторон.

Мотать головой, материться и палить куда ни попадя, бесполезно. Переговоры? Какие могут быть переговоры! В голове мутнеет, по телу течет собственная кровь. Выпустив последние патроны из автомата, я понял, что теряю сознание.

Все вокруг померкло. Стало темно и комфортно. Будто меня положили на дорогой диван из той самой квартиры.

— Вы потеряли сознание, — заявила Система. — Это опасное состояние, граничащее с утратой очередной жизни. Старайтесь не допускать подобных проблем, чтобы не снижать число перерождений.

— Отлично, — мысленно воскликнул я. — Как будто сам не догадался! Черт бы вас там побрал!

Я провел в пустоте немного. Примерно столько, как после недавней смерти. Чувства начали восстанавливаться. Сначала слух, потом осязание, обоняние и лишь затем зрение.

Сначала разглядеть что-либо было достаточно сложно. Боль в голове не давала сосредоточиться. В глазах стоял плотный туман. Я понял, что нахожусь в людном помещении. Вокруг кто-то ходил. Слышались грубые разговоры, чувствовался запах табака.

Такое ощущение, что оказался в пивной. Но это было не так. Когда зрение стало относительно нормальным, я заметил вокруг деревянные стены. Пол, потолок, рамы на окнах — все из обычного дерева. Большая, просторная изба, иначе не скажешь.

Тут была не хитрая мебель: стол, табурет, стулья и кресла. Я сидел на одном из стульев и был крепко связан. Руки болели от прочных веревок. Судя по ощущениям, голова была разбита сбоку.

Но здоровье сейчас беспокоило мало. Боже, что они сделали с Линой? За столом было несколько человек, которые не отличались приличной наружностью. Какие-то бородатые дядьки, обвешанные оружием.

Форма на них разношёрстная, от черных спец. костюмов, до простых олимпиек. Братва из плохого фильма про девяностые, которая мнит себя староверами. На ум больше ничего не приходило.

— Где я? — Спросил, осматривая солнечное помещение.

— О, наконец-то очнулся, браток, — заявил мужчина с большой черной бородой, отходя от стола.

На нем были кирзовые сапоги, черные штаны и зелёный военный китель. На плече висел автомат. Сам воин напоминал заядлого огородника, который не любил мыться. Стало немного смешно. Но на меня тут же уставились две пары мрачных глаз.

— Да, с такими ребятами шутки плохи, — решил я, оставив глупые ассоциации.

— Кто вы такие? Почему я связан?

— Ты находишься в нашем штабе, дружище, — заявил бородатый, расхаживая по комнате. — Тебя связали, потому что ты товар. Думаем, как получить ништяки.

— Малахольный, за него мало выручим, — произнесли за столом.

Так, уже хорошо, со мной хотят что-то делать. Значит, есть время во всем разобраться и, наверное, освободиться. Хотя, с последним будет непросто.

— Где моя Лина!? Куда вы ее дели? — Я выпалил то, что беспокоило больше всего.

— Этот бот с сиськами? Мы его в расход пустили. Нахрен не нужен, — спокойно ответил главарь местной банды.

— Как так? — Выдохнул я, хотя прекрасно понимал суть сказанного.

— О, ноль безмозглый по-русски совсем не понимает. Прибили мы ее, как шавку! Нахрена нам цифра бездушная…

В глазах все помутнело, казалось, я снова падаю в обморок. Как же быстро происходят трагедии! Еще недавно целовал нежные губы молодой девчонки. А теперь, ее попросту нет! Она не погибла в сражении или от болезни. Ее убили какие-то психи, напоминавшие запрещенную секту.

— Нет! Неэээт! Господи, я порву вас! Суки, вам не жить, твари! — Взревел я, крепко сжимая зубы.

В руки и ноги впились веревки. Изо рта потекла слюна, а позвоночник выгнулся до болезненного хруста. Несмотря на это, вырваться не удалось. Похоже, уроды знали толк в связывании пленных.

— Да захлопнись ты, чушка! — Крикнул главарь. Подойдя ко мне, ударил насколько раз по лицу. Отчего голова запрокинулась в сторону, внутри черепа неприятно звенело.

— Э, не порти товар! Может, что за него дадут! А так вообще в холостую, — сказал подельник длинного бородача.

— И то верно. Орет шибко гнида.

Какое-то время я сидел молча, чувствуя, как из рассеченной губы течет кровь. Но истерика — явно не выход. Потеря очередной жизни не воскресит Лину. А что воскресит? Не известно! Но выход вполне может быть. К счастью, здесь все проще, чем в старой жизни. Значит, надежду сохранять надо.