Ртуть

— Д-да… — Это было бесполезно. Я не могла говорить. Голова кружилась, как от недостатка крови, так и от вожделения, которое сотрясало меня. Я хотела его. Но я также хотела разобраться в этом чувстве внутри себя. На каждом шагу Фишер доказывал, что он невыносимый засранец. Я могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько вежливых слов сказал мне этот ублюдок. Но было что-то еще, что привязывало меня к нему. Тянуло меня к нему, словно в ловушку. Какая-то часть меня знала, что ловушкой был сам Фишер, и я действительно попалась…

Мир погрузился во тьму, и остались только я и он. Я и эти сверкающие серебристо-зеленые глаза. Фишер наклонил голову и прильнул ко мне, его губы были так близко к моим.

— Когда ты примешь меня целиком, не забывай дышать. — Он отпустил мое горло, и у меня поплыла голова, когда я втянула в себя воздух.

Он не дал мне времени собраться с мыслями. Было бы разумнее избавиться от ботинок, а потом снять штаны, но это было невозможно, когда имеешь дело с самым нетерпеливым мужчиной во всей Ивелии. Сначала мне казалось, что дым шел от рук Фишера. Затем, что он клубился за его спиной. Кто знает, откуда, черт возьми, он появлялся. Я знала только, что он исходит от него — тот самый дым, который затолкал орду вампиров под лед реки, — теперь клубился над моим телом, как…

Он растаял как раз в тот момент, когда я начала напрягаться. А вместе с ним исчезла вся моя одежда. Фишер на секунду отступил, осматривая свою работу, его полные вожделения глаза трижды провели по моему телу вверх-вниз, как будто одного раза было недостаточно.

— Мне не терпится услышать, какие звуки ты будешь издавать, когда я впервые ворвусь в тебя, — промурлыкал он. — Я заставлю тебя стонать от желания, малышка Оша. А когда мы закончим, я буду закрывать глаза и воспроизводить в голове твои стоны каждый раз, когда буду доводить себя до оргазма.

Боги. Одна мысль о том, что он прикасается к себе…

Греховный образ, который начал формироваться в моем сознании, рассеялся, когда Фишер пошевелился. Он схватил меня, руки нашли заднюю поверхность моих обнаженных бедер, и в тот же миг мои ноги оторвались от земли. От ощущения невесомости и падения у меня перехватило дыхание, и я полетела по воздуху. Мягкий матрас поймал меня секундой позже, прохладные шелковые простыни скользнули по коже. Комок паники подкатил к горлу, когда я снова посмотрела на Фишера. Темноволосый воин, покрытый пеплом и сажей, стоял на краю кровати, медленно расстегивая штаны с голодным, плотоядным выражением лица, и инстинкты самосохранения подсказывали мне, что нужно спасаться бегством.

Не двигайся. Не двигайся, Саэрис. Ради всех богов…

В Зилварене у хищников не было темноты, в которой можно было спрятаться. Они использовали камуфляж и хитрость, чтобы подкрасться к добыче, что, в свою очередь, научило всех нас быстро реагировать, когда мы оказывались лицом к лицу с тем, кто на нас охотился. Каждая клетка моего тела хотела вскочить с кровати и броситься к двери, но я знала, что это было бы безумием. Как адская кошка, Фишер бросится в погоню. Я вцепилась в простыни, заставляя себя не двигаться, наблюдая за каждым его движением.

— Согни колени. — Он не использовал клятву. Просто приказал. Хотя это могло быть и принуждением, учитывая, что я была беспомощна перед его приказом. Я сделала то, что он сказал… и воздух вокруг мощных плеч Фишера, казалось, наполнился необузданной силой. Размеренными, дразнящими движениями он спустил свои заляпанные грязью штаны, и…

Милостивые боги и святые мученики. На нем не было нижнего белья. Это меня не удивило. Но от размера его эрегированного члена, выскочившего из штанов, у меня округлились глаза.

Неужели все мужчины-феи так одарены? Это ивелийская особенность? Или это особенность Фишера? Теперь, когда одежды на нем не было, Фишер не двигался, позволяя мне рассмотреть его, и легкая улыбка так и просилась на свободу, расцветая в уголках его рта. Он был просто охренительно красив, все эти твердые линии, выступающие мышцы и переливающиеся чернила. Его член был совершенен — жесткое железо, обернутое в шелк и бархат. По нижней стороне его члена проходила толстая вена, гордо выступающая из ствола. Мои ладони покалывало при одной мысли о том, чтобы прикоснуться к нему.

Фишер обхватил член рукой, словно зная, о чем я только что подумала, и медленно провел вверх-вниз.

— Раздвинь колени, — потребовал он.

— Я…

— Не спорь, Оша. Я чуть с ума не сошел, гадая, как ты выглядишь. Мне нужно, блядь, увидеть. Избавь меня от страданий.

Я никогда раньше не робела в постели. Но в этот раз я была смущена. Я боролась с волнением, когда заставила себя раздвинуть колени, и Фишер издал напряженный рык.

— Идеальная. Ты просто охренительно идеальная. Если завтра Дания оторвет мне голову, то, по крайней мере, теперь я умру счастливым.