Ртуть

— Я принял узы. Раньше. Когда был внутри тебя. Когда моя душа слилась с твоей. — Он был так спокоен. Ни намека на сомнения или волнение.

Между тем я чувствовала, что вот-вот потеряю сознание.

— Ты принял их, — сказала я.

— Принял.

— Как?

— Это просто. Ты принимаешь решение. Ты заявляешь права на узы. Узы заявляют права на тебя.

— Я не об этом! Как ты мог принять их? Я… — Я покачала головой, пытаясь привести мысли в порядок. — Я человек. Не считая того, что нам предстоит уладить, когда Эверлейн будет в безопасности, ты почти бессмертен, а моя продолжительность жизни это…

— Сложно, — продолжил Фишер. — Ты права. Это отстойная часть. Но… — Он нахмурился, обхватил меня за талию и притянул к себе, чтобы я снова легла ему на грудь. Как только я устроилась, он медленно провел пальцами по моим волосам и заговорил снова. — Я буду благодарен за каждую секунду, когда смогу сказать, что принадлежу тебе, Саэрис Фейн. Восемьдесят лет или восемнадцать часов. Для меня это не имеет значения. Это все равно будет величайшей честью в моей жизни. Но не… у тебя что, сердечный приступ? Твой пульс зашкаливает. — Этот ублюдок рассмеялся, а я чуть не разрыдалась. — Не сходи с ума. Вот. Смотри.

Он взял мою руку и поднял ее, показывая мне. Я наблюдала, как руны постепенно исчезают, пока мои руки и предплечья снова не стали чистыми.

— То, что я принял их, не означает, что ты должна сделать то же самое. У тебя еще есть несколько недель, чтобы принять решение. А если ты отвергнешь узы, то это не будет иметь значения. Мои новые крылья исчезнут, и на этом все закончится.

Он принял меня как свою пару.

Несмотря на все преграды, которые стояли на нашем пути, и все веские причины, по которым мы не должны были быть вместе… он сделал это.

— Я люблю тебя, Саэрис Фейн, — тихо прошептал он мне в волосы. — И вообще, я уже наполовину спятил. Подумаешь, добавим еще немного сложностей.

— Я…

— Пожалуйста, ради богов, не говори ничего. Просто позволь мне помечтать. Хотя бы эту ночь.

У меня будет сердечный приступ. Или мое сердце разорвется надвое. В любом случае, мое сердце было в беде, и теперь его было не защитить. Рука Фишера скользила вверх и вниз по моему боку, и постепенно в комнате становилось все темнее, пока снова не возникло ощущение, что мы плывем в море звезд.

Он не хотел, чтобы я отвечала ему. Я понимала почему и могла обеспечить ему покой на эту ночь. Однако скоро снова взойдет солнце, и нам не удастся избежать разговора. А пока сон овладевал мной. Завтра мы должны спасти Эверлейн.

Когда изнеможение грозило унести мое сознание, мне в голову неожиданно пришла одна мысль.

— Когда мы были здесь в прошлый раз, ты сказал, что у жителей Балларда есть кое-что, в чем ты нуждаешься. Но ты так и не получил этого, — прошептала я.

Фишер нежно поцеловал меня в лоб, и свечи, мерцающие вокруг, начали гаснуть.

— Да, это так, — сказал он. Я едва расслышала его следующие слова, потому что погрузилась в сон. — Я приходил за надеждой.

ГЛАВА 38.

МУЧЕНИКИ СРЕДИ ДРУЗЕЙ

Когда я проснулась, меня встретил мягкий матрас, запах сахара и теплый, как мед, солнечный свет, льющийся в окно спальни. Снаружи на дереве крошечные птички порхали с ветки на ветку. Я улыбнулась, вытянув руки над головой, наслаждаясь тем, как ноет мое тело после прошлой ночи. А потом моя улыбка медленно угасла…

В какой-то момент Фишер отнес меня в постель. Но не в ту маленькую комнату, где он спал в детстве. Он положил меня в кровать своей матери. И он не лежал рядом со мной под пуховым одеялом. Дверь спальни была открыта, и сквозь нее виднелись зловещие черные очертания завихрений темных врат.

— Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! — Я спрыгнула с кровати, зашипев, когда встала на ноги. Сердце заныло при виде свежей одежды, разложенной для меня на стуле у окна. Проигнорировав ее, я голая побежала в гостиную, осматривая по пути комнату за комнатой и пытаясь подавить нарастающую панику.

— Фишер? Фишер!

На кухне его не было. Не было его и в другой спальне. Квартира была пуста. Восковые потеки от свечей покрывали мебель и полки. Остатки нашего ужина все еще лежали на стойке у раковины. А в центре гостиной, где мы провели большую часть ночи, тесно прижавшись друг к другу, клубились проклятые богами темные врата. Я уставилась на них, и мои глаза наполнились слезами. Теперь они расплывались, но так и остались висеть в дюйме над ковром, издавая низкий гул. Я зажала рот руками, но это не помогло мне сдержать громкое рыдание, которое разнеслось по всей квартире.

Что ты наделал, Фишер? Что ты наделал?

Я нашла записку под одеждой, которую он оставил для меня.

Сейчас это может показаться драматичным, но со временем все обретет смысл, Саэрис.

Пройди через врата. Они приведут тебя обратно в Калиш.