Руал Амундсен

Эта попытка, однако, принесла пользу: она показала, что большому количеству людей идти к полюсу рискованно (Амундсен вначале предполагал, что на полюс пойдут восемь участников экспедиции, а один останется во Фрамхейме). Пробная поездка показала, что большая группа не могла быстро двигаться. Много времени тратилось на сборы, нужно было везти лишнее продовольствие и снаряжение, больше было риска, что кто-нибудь заболеет в пути. Поэтому Амундсен решил ограничить число участников похода пятью: он сам, Хассель, Вистинг, Бьолан и Хельмер Хансен. А Преструд, Стубберуд и Иогансен должны были нанести на карту берета Китовой бухты, а затем пройти к Земле короля Эдуарда VII и там провести научные обследования.

Между тем морозы не уменьшались. Температура спускалась временами до 57 градусов. Товарищи Амундсена нервничали. Им казалось, что капитан Скотт давно уже вышел к полюсу. Время от времени во Фрамхейме начинался разговор:

– Хотел бы я знать, до какого места дошёл теперь капитан Скотт, – говорил кто-нибудь, ни к кому, собственно, не обращаясь.

– Его пони на таком морозе замёрзнут, – уверенно говорил Амундсен. – Тревожиться нам нечего. Должно быть, они сидят ещё на месте.

– А может быть, у них теплее? Кто знает, какая погода за шестьсот пятьдесят километров от нас? Ну, а если там теплее, так они напрасно времени не тратят.

– Нет, я полагаю, что они ждут погоды, как и мы, – уверенно говорил Амундсен, а у самого тревожно сжималось сердце: неужели и тут его опередят?

Морозы не сдавали весь сентябрь и первую половину октября. Только в начале второй половины октября потянуло теплом и запахло весной. И Амундсен решил: «Теперь пора!»

К цели

20 октября, – этот день в южном полушарии считается началом весны, – Амундсен вышел из дома, чтобы узнать, какова нынче погода. С востока дул лёгкий ветерок. Все дали кругом постепенно прояснялись. Термометр показывал минус 22 градуса. Вернувшись в дом, он спросил своих товарищей:

– Ну, как вы полагаете? Пойдём?

– Немедля! Отправимся рысцой! – весело ответили все четверо и начали торопливо одеваться.

Сколько времени ждали они этой минуты! В своих думах участники похода уже двадцать раз отправлялись на полюс и так свыклись с этой мыслью, она стала такой обыденной, что теперь никто не взволновался. Наскоро попрощались они с остающимися товарищами. Трое пошли проводить уходящих, а Линдстрем занимался хозяйством и даже не вышел из дома, словно Амундсен и четыре его спутника прощались только «до завтра». Четверо нарт с тринадцатью собаками в каждой упряжке стояли наготове. Нагружены они были легко, только для похода до 80°, – там ожидало путешественников и продовольствие и снаряжение. Преструд завертел ручку киноаппарата, снимая отъезжающих. На трое нарт сели по одному человеку, и на четвёртые – двое: Вистинг и Амундсен.

– Трогай! – сказал Амундсен.

Каюр первой нарты свистнул, собаки рванули и понеслись. Преструд всё стоял и вертел ручку киноаппарата, пока товарищи не скрылись в снежном облаке, поднятом нартами. Первые километры караван нёсся карьером.

Так началось путешествие к Южному полюсу.

* * *

А капитан Скотт в это время ещё готовился к походу. Его экспедиция двинулась с места зимовки только 1 ноября – на десять дней позже Амундсена. Норвежец был прав – для пони, на которых так рассчитывал Скотт, морозы были слишком суровыми.

* * *

Знакомая дорога расстилалась перед Амундсеном. Путешественники двинулись к югу по прямой линии, вдоль 163-го меридиана. Лёд был ровный, наст хорошо держал собак и нарты. Сани легко скользили, поднимая снежную пыль, каюры весело помахивали длинными кнутами.

– Те, кто увидел бы нас сейчас, наверное, подумали бы, что полярное путешествие очень привлекательная прогулка! – смеясь, сказал Амундсен своим спутникам.

На четвёртый день путешественники достигли склада номер один на 80° южной широты. Отсюда они, погрузив на нарты ящики с продовольствием и снаряжением, двигались уже с полной нагрузкой, проходя ежедневно от тридцати до сорока километров. Остановившись на ночлег, они быстро ставили палатку с брезентовым полом, зажигали примус и готовили горячий обед. Собак выпрягали и обильно кормили. Собаки спали у нарт с подветренной стороны палатки. Подъём проходил быстро: после сытного горячего завтрака быстро свёртывали палатку, грузили нарты и пускались в путь, не теряя ни минуты.

Чем дальше караван уходил в глубь материка, тем чаще и чаще во льду встречались опасные трещины. Однажды нарты Бьолана провалились в одну из таких трещин, и с очень большим трудом их удалось оттуда вытащить.

Большие «заборы», постро енные на 81 и 82° южной широты, очень помогли путешественникам: чёрные флаги на вершинах гуриев виднелись за много километров, и каюры точно правили по этим вехам.

У каждого склада экспедиция останавливалась на два дня. Объявлялся полный отдых. Собаки получали корм в неограниченном количестве.