Рубакин (Лоцман книжного моря)

В 1919 году к отцу приехала из России некая Мария Артуровна Бетман, тогда еще молодая женщина, из русских немцев. Она поступила к отцу на работу и секретарем, и машинисткой, и помощницей по собиранию материала, а впоследствии сделалась фактически полной хозяйкой в доме, жила в квартире отца, ухаживала за ним, готовила пищу, хозяйствовала. Надо отдать ей справедливость, она очень много для него сделала, избавив его от всех житейских забот, чего не сумели сделать ни моя мать, ни Людмила Александровна.

Мария Артуровна, или Маруся, как ее звали в семье отца, стала абсолютно необходимой в доме. Она преданно и добросовестно служила отцу, оказывая ему не только житейскую, но и рабочую помощь в библиотеке, подборе и классификации материала и т. д. Дошло до того, что даже некоторые свои последние работы он подписывал вместе с нею. Она же составила библиографию его трудов, записывала его автобиографические заметки, составляла отчеты Института библиопсихологии и т. д.

Все это было бы очень хорошо, если бы после смерти отца не обнаружились весьма печальные факты. Библиотеку свою отец завещал Советскому государству, и она была перевезена в Москву в Ленинскую библиотеку. Архив же его, содержавший его переписку с читателями, с выдающимися общественными деятелями, с писателями, такими, как Чехов, Горький, Толстой, Елпатьевский и десятки других, его записные книжки и автобиографические заметки, документы и т. д. — все это осталось сперва в Лозанне в его квартире на руках у М. А. Бетман. Каково же было мое изумление, когда она прислала мне фотокопию завещания отца: в нем все его имущество, все его архивы и все его авторские права были завещаны «единственной» его наследнице — Марии Артуровне Бетман. Это можно было приписать только тому, что в последние месяцы его жизни Бетман оказала на него психическое воздействие, под влиянием которого он отказал все в ее пользу, минуя жену и детей.

Через некоторое время Ленинская библиотека (года через два после смерти отца) получила от Бетман его архив — около 400 картонных ящиков с материалами. Но, присылая архив, Бетман в письме оговорилась, что это только две трети архива, одна же треть осталась у нее и будет прислана позже, когда она о ней договорится. Я не обратил сперва внимания на эти слова и считал, что эта часть архива просто еще не была разобрана.

С тех пор прошло много лет. В марте 1964 года М. А. Бетман умерла. До самого дня своей смерти она регулярно получала от Советского правительства пенсию, выхлопотанную ей Рубакиным. На эту пенсию она могла жить очень неплохо. Между тем я узнал, что Бетман жила в крайней бедности, отказывая себе во всем. В 1961 году она для чего-то ездила на Кубу, где прожила около шести месяцев, потом вернулась оттуда, по словам ее видевших, худая, бледная, изможденная. А треть архива Рубакина по-прежнему оставалась у нее. Мы с братом думали его получить для передачи в Ленинскую библиотеку после ее смерти.

Временно архив хранился у одной ее приятельницы, русской по происхождению, с которой вместе она жила последние годы. Но к этой приятельнице явилась какая-то женщина, назвала себя представительницей секты, носящей странное и бессмысленное название «Духовная ассоциация для всемирного обслуживания».

Показав бумагу М. А. Бетман, которая завещала этой ассоциации все документы моего отца и все права на его рукописи и книги, эта женщина забрала весь архив и исчезла.

В декабре 1965 года я побывал в Лозанне, где жил последние 25 лет своей жизни Рубакин, и на месте выяснил страшную вещь: около тридцати лет Бетман состояла членом этой секты. Ей она отдавала почти всю свою пенсию, оставляя себе гроши, для нее делала переводы с русского. Первую часть архива Бетман, оказывается, не отдала, а продала Ленинской библиотеке за 60 тысяч франков в собиралась продать и остальное — именно это и означали ее слова в письме ко мне «если я договорюсь». Все вырученные деньги забирала у нее эта секта, вернее, ее глава, называвший себя «живым Буддой». Видимо, по наущению главы секты Бетман заломила с Ленинской библиотеки такую сумму за оставшийся у нее архив, что библиотека отказалась платить и даже не ответила на ее предложение.