Рубакин Николай Александрович. Хрестоматия

Рекомендательный каталог должен раскрыть перед читателем не только совокупность книжных богатств, но и совокупность явлений мировой жизни. Он должен рисовать общую схему этих явлений, потому что эта схема явлений есть вместе с тем и план самообразования и общего миросозерцания, выработка которого и составляет цель нашего труда. При такой постановке дела и самые заголовки отделов и подотделов явятся уже своего рода вехами в путешествии читателя, при помощи рекомендуемых каталогом книг, по всем уголкам Вселенной. Такой каталог развернет перед читателем схему цельного и определенного миросозерцания. Он же должен вести не только от книги к книге, но и от науки к науке, от одной отрасли знаний к другой, уясняя не только эти последние, но и соотношение их между собою, заинтересовывая как частностями, так и обобщениями и затем обобщениями этих обобщений, так, чтобы читатель ни на минуту не забывал, что мир един и неразделен, что в нем бесконечное множество тесно связанных между собою сторон, неотделимых друг от друга, но отделяемых человеческим умом и классифицируемых под разными рубриками лишь вследствие несовершенства человеческого ума и лишь для большего удобства изучения. Другими словами, каталог правильно организованной общеобразовательной библиотеки или магазина должен давать читателю общую картину не только анализа, но и синтеза мира. Заглавия отделов – это своего рода библиотечный скелет, где каждая косточка осмысливается своим отношением к другим его частям.

§ 20. Жизнь как единое целое в системе каталога

‹…›Переходя от одной рубрики каталога к другой, читатель вместе с тем мысленно, так сказать, делает и обзор всей совокупности человеческой и мировой жизни, мысли и знания.

Прежде всего, следующие три основных круга жизни, три цикла явлений располагаются в этой схеме в своем естественном порядке: во-первых, круг жизни самой интимной, самой близкой для каждого человека, жизни обыденной, со всеми ее мелочами и мелочишками, со всеми переживаниями, внешними и внутренними; во-вторых, жизни социальной, общественной, в той же мере охватывающей своим целым как данного человека, так и всех прочих людей, и, наконец, в-третьих, жизни космической, жизни Вселенной, ничтожнейшую частичку которой составляет и человек. Беллетристика, а с нею и другие изящные искусства являются выражением жизни интимной – выражением, равноценного которому не дает никакой другой отдел литературы. Науки о человеческом обществе обнимают второй круг, науки о природе – третий круг. Поэтому на первом плане стоит в каталоге литература настроений – беллетристика – один из отделов изящных искусств, за которым следует ряд других искусств – мир воплощенных эмоций и ярких жизненных образов. За беллетристикой следует публицистика – мир общественных стремлений и течений, а за ней – этика, высшая нравственная оценка эмоций и стремлений, как личных, так и общественных, затем естественно следует отдел социальной жизни и как введение в него – отдел истории, в котором раскрывается историческая жизнь человечества как единого социального целого. За историей этого целого следуют обзоры отдельных его сторон, затем естественное их завершение, их синтез – социология – краткое резюме общественной жизни человечества, наука, формулирующая самые законы существования и развития человеческого общества вообще. ‹…›

Таким образом, переходя от отдела к отделу, от одной отрасли знания к другой, от одного круга явлений к другому, из области в область, читатель, по мысли составителя этой книги, восстанавливает в своем уме общую картину мироздания. Он от жизни социальной переходит к жизни органической, к явлениям психо-биологическим, от них – к явлениям неорганической природы. Но и этим еще не заканчивается общая схема. Недостаточно изучить мир – необходимо изучить и оценить самые орудия его изучения – именно изучающий, анализирующий и синтезирующий разум. Так, из области мироведения, стремясь все глубже и глубже в поисках за истиной, мы входим в область тех наук, на которых зиждется самое изучение мира, и, наконец, самые основы этого изучения, – именно человеческое познание. А над всем этим стоит философия – наиболее общий и глубокий синтез всего познаваемого и познающего, заключающий собой общую картину, – своего рода вершина научной пирамиды, верхняя точка чрезвычайно сложного здания, опирающегося на бесконечно большое число сложных и изменчивых фактов, из совокупности которых и слагается самая жизнь природы, понимая это слово в самом широком смысле.

§ 21. Четвертый принцип: при постройке общей схемы должна быть принята в расчет эволюция человеческого мышления, история человеческой мысли