Рубеж

Он хотел еще сказать, чтобы были осмотрительнее, но понял бессмысленность лишних слов и, махнув рукой в сторону вершины, бросил короткое: «Вперед!»

Только зримая и ясная цель может давать новые силы. Ночь трудных горных троп, закончившаяся бесплодным утром среди горной пустоши, выбила из колеи даже самых стойких; большинство же с трудом волочили ноги. А сейчас новое препятствие придало новые силы… На полпути до гребня Хижняк предусмотрительно приказал выключить радиостанцию – «шипел» эфир. Шли осторожно, ступая мягко, шагом разведчика; хорошо, не было щебенки. «Туризм» заканчивался пологим подъемом перед вершиной. Когда до нее оставались считаные метры, сверху громыхнула очередь. Спасло то, что противник видел только их головы.

– За мной!

Хижняк первым стал спускаться вниз, затем повернул вправо. Солдаты старались не отставать. «Не напороться бы с размаху, брюхом – да на горячий ствол». Все чувства настолько обострились, что, казалось, выстрели – и он увидит, как мелькнет пуля в полете. Он чуть не рванул спусковой крючок, заметив неясную цель под скалой…

– Теперь – ни звука, – обернулся он к солдатам.

– Понятно, командир.

Они почти ползли, выпрямиться в рост было бы самоубийством. Враг находился где-то рядом, может быть, за ближайшим камнем. Хижняку казалось даже, что он чувствовал чужой запах. Сзади зашуршала галька. Хижняк резко обернулся, сделав страшные глаза. Солдаты замерли.

– Подсади, – одними губами произнес он.

Хижняк взобрался на валун, потом встал на естественный приступок и подтянулся, чтобы заглянуть за скалу. Скала чем-то походила на хищный нос – изогнутая, с горбинкой.

В первое мгновение он отшатнулся, увидев душманов в двадцати шагах. Один из них – в чалме и овчинном полушубке – сжимал в руках автомат и что-то высматривал внизу. Другой – тоже в чалме и в чем-то грязном, похожем на бывшее черное пальто. На нем был еще кожаный патронташ, в руках – винтовка. Все это Хижняк хорошо разглядел. Душманы не замечали его, он находился почти за их спинами. Хижняк еще никогда не видел врага так близко, врага вооруженного, с пальцем на спуске и – совершенно беззащитного.

– Ну что, товарищ лейтенант? – услышал он нетерпеливый шепот.

Не оглядываясь, Хижняк погрозил кулаком и снова положил палец на спусковой крючок. Он уже восстановил дыхание, мушка не прыгала ходуном, а уткнулась в лежавших на земле. Под обрез цели. Как на стрельбище. «Крикнуть "Сдавайтесь"?» – подумал он, еще медля. Но тут один из них встрепенулся, приглушенно вскрикнул, показывая рукой вниз. Автоматчик тут же прицелился. Одновременно Хижняк нажал спуск… Оба неподвижно распластались на земле. Тот, что в черном пальто, судорожно изогнувшись, упал на автоматчика, который первым был убит наповал. Хижняк оторопело смотрел на них, пока не почувствовал, как кто-то коснулся его руки. Он резко обернулся.

– Товарищ лейтенант, подавать сигнал нашим? – спросил солдат, который помогал ему взобраться на валун.

– Да-да, конечно, – пробормотал Хижняк.

Потом он снова полез наверх, все выше, и солдаты с автоматами наперевес без лишних слов поднимались следом.

А внизу Хижняк видел спины врага – маленькие черные точки. Душманы спускались. Выстрелы с обеих сторон доносились редко, словно для того, чтобы напомнить о себе. Берегли патроны. Группу Читаева можно было определить лишь по едва заметным вспышкам.

Все были в сборе. Ждали. Ждал и тот, кто был на волосок от гибели всего несколько минут назад. Но он даже не подозревал об этом. И сам Хижняк не знал, кого спас. Не до того в суматохе боя. Когда спасаешь, фамилии не спрашиваешь.

– Всем рассредоточиться, – приказал он. – Атакуем по моему сигналу.

Атака в горах в направлении сверху вниз – это короткие перебежки от укрытия к укрытию. Душманы отходили вниз, огрызались короткими очередями.

– Огонь! – скомандовал Хижняк, и они ударили одновременно в одиннадцать стволов. …В первое мгновение Читаев не понял, что за очереди доносились из-за горы. Водовозов? Но, судя по глухим выстрелам, его группа слева. И только когда на вершине появились фигурки в защитной форме, он все понял.

– Патронов не жалеть!

А справа, будто запоздавшее эхо, тоже застучало, загрохотало – на гребень соседней высоты вышла группа Карима и сержанта Крылова. Долина наполнилась яростной перепалкой очередей. Душманы уходили. Было хорошо видно, как они, пригибаясь и уже не отвечая огнем, поспешно отходили в сторону дороги. Вдогонку с двух сторон неслись оранжевые трассеры, где-то уже вился голубой дымок – занялась огнем прошлогодняя трава. Душманы спускались беспорядочно, их белые чалмы мелькали за камнями, как обрывки бумаги, подхваченные ветром, они что-то кричали друг другу, перекрестные очереди прижимали их к земле, отрезали путь к отступлению.

Хижняк бежал первым, часто пригибался за камнями и посылал короткие очереди по отступающим. Навязчивая мысль подталкивала его: если он быстро спустится вниз – то успеет. Читаев и его солдаты будут целы и невредимы. Только бы не опоздать!