Рубеж

…О замке можно рассказывать долго. Он не такой и древний, построен лет эдак с полтораста тому назад прежним владельцем этих мест. Кто тут правил, уже забыли, разве что пан Станислав знает. Кто-то из Старых Панов – из тех, что в златотканых кунтушах щеголяли и бриллианты в усы вплетали. Да только не помогли ни стены, ни башни. Когда гетьман Зиновий (да проклянет его Святой, благословен Он, за невинную кровь народа моего!) прислал сюда своих головорезов, замок взяли с ходу, не иначе кто-то из хлопов ворота открыл. Говорят, целую неделю замок горел – вместе со всеми, кто был в нем. Крик стоял – подойти страшно. А потом, как война кончилась, завладел этими землями бывший сотник Петро Мацапура – то ли дед пана Станислава, то ли прадед. Так всегда бывает – сгинули Старые Паны, пришли Новые. Петро Мацапура в мертвом замке жить не стал – дом выстроил, хутор вокруг дома… Так и стояла крепость – не крепость, руины-развалины, пустые и от огня черные, пока батюшка пана Станислава не позвал каменщиков из Полтавы. Долго работали, упорно. Что смогли, сделали. Обещал, говорят, им пан Леопольд битыми талярами миски наполнить. Может, и наполнил, да только сгинули каменщики – отсюда вышли, до Полтавы не добрались. А возле восстановленных ворот стража появилась.

С тех пор и стоит.

Жить пан Леопольд в замке тоже не стал – когда не по европейским краям шастал, заезжал иногда, иной раз на минуту, иной раз на всю ночь. И пан Станислав сюда наведывается. Бывает, в замок гостей привозят – всяких. То девку селянскую, то молодицу, то младеня. Гринев братишка чудом туда не попал – как и пани Сале. Зато другим повезло – попали. Видать, хорошо им там всем живется – еще ни один обратно не попросился! А может, и попросился, да не пустил пан. Любит он гостей!..

Всего этого я рассказывать не стал – ни к чему такое простому сердюку. Только главное: замок этот пана Станислава, бывает он там, а больше и ведать ничего не надо. Придет – пропустить, выйдет – тоже пропустить. А самое важное – не болтать, не спрашивать, не намекать даже.

– Понял ли, чумак?

– Точно так!

Кажется, действительно понял. Вот и хорошо, дольше проживет хлопец!

– Славно, Григорий! Завтра в стражу пойдешь. Как служба, по сердцу?

– По сердцу, пан надворный сотник.

Прозвучало без особой радости. Я вновь поглядел на парня. Да, невесел! Словно с похорон вернулся!

– Что так, чумак? С братом негаразд какой?

Тяжелый вздох. Гринь отвел глаза, губы дернулись.

– И с братом…

Переспрашивать я не стал. Странного братца послал Святой, благословен Он, чумаку! Чуть больше недели он тут, а уже гукает – говорить пытается. И растет – за день, как за десять. Баба, что кормить приставили, через день назад попросилась. Страшно!

Да, страшно. И странно. До сих пор имени у ребятенка нет. Пан Станислав крестить предлагал, попа из Минковки кликнуть, так Гринь не захотел – рано, мол. Ничего себе рано! Если так дальше пойдет, через месяц дите на коня сядет!

Вот и пойми этих гоев!

– Пан надворный сотник! Я… Не знаю, как и сказать…

Да, с парнем неладно. Много на него свалилось, да, видать, не все еще. Недаром говорят: пришла беда, отворяй ворота.

– Вы… Вы спасли меня, пан Юдка. Меня – и братика. Я за вас всю жизнь Бога молить буду!..