Рубеж 2: армагеддон

Тут я решил, что раз уж гориллоиды сзади нас все равно в курсе, где мы, то есть смысл попытаться снять с хвоста второй группы гориллоидов впереди. И, набрав побольше воздуха, залихватски свистнул. Свист у меня всегда был сильной стороной, художественным его назвать язык бы у меня никогда не повернулся, но резким и пронзительным – это да. Хороший способ заявить о себе на дальней дистанции. И, даже если охваченные азартом погони гориллоиды и не захотят от нее отказываться, то в любом случае есть шанс замедлить их хоть немного, заставив отреагировать на странный звук сзади.

Вторая попытка свистнуть успехом не увенчалась, банально не хватило воздуха из-за сбившегося дыхания, поэтому продолжил молча бежать, одновременно отчаянно пытаясь навести вихляющий квадрокоптер на нас. Мысль, что в любой момент можем провалиться в яму с кислотой, вырытую пятном-вампом, из-за того, что бежим по непроверенной местности, пугала до жути. Прямо на нас навести камеру не удалось, зато, когда квадрокоптер дернулся вперёд, увидел, что мой свист сработал – за второй группой бежал уже лишь один гориллоид, а второй бежал навстречу нам. И был уже в полусотне метров.

– Гориллоид прямо перед нами! – выпалив эту фразу, я одновременно дернул Серегу за ветровку, притормаживая. А то пока услышит, пока поймет – так и выскочит по инерции прямо к монстру в смертельные объятия.

Как назло, впереди были сплошные густые кусты. Конечно, бежавшие впереди проложили в них тропинку, но и только. Сильно в стороны не подашься, если вдруг промажешь, а сзади на нас уже секунд через двадцать могут вылететь преследователи.

– Не промахнись, мочим и бежим дальше! – пропыхтел я, останавливаясь, а Серега кивнул. Я вывел квадрокоптер над нами повыше. Гориллоид, как назло, тоже остановился, подавшись в сторону метров на десять от свежей тропинки. Видимо, рассчитывает прыгнуть на нас, когда мы по ней побежим.

Показал Сереге картинку, кожей спины чувствуя сзади приближение погони.

– Бежим по тропинке, стреляем в него, когда бросится на нас! – быстро принял решение Серега. Ну да, решение рискованное, но долго рассусоливать нельзя, иначе придется иметь дело с тремя гориллоидами одновременно.

– Крикну, когда увижу, что бросился! – ответил я, подымая квадрокоптер еще выше.

Снова побежали.

– Бежит! – крикнул я, увидев, что гориллоид рванул к тропе.

Серёга тут же замер на месте, и, едва монстр выскочил на тропу из своей засады, выстрелил ему в левый висок. Гориллоид пошатнулся, взревел недовольно, но, развернувшись, двинулся на Серёгу.

– Пригнись! – крикнул я.

Да уж, ума остановиться и прицельно выстрелить в выскочившего монстра Серёге хватило, а пригнуться, чтобы я мог его добить – нет.

Серёга послушно пригнулся, пятясь от надвигающегося гориллоида ко мне. Тщательно прицелившись, я всадил пулю в промороженную выстрелом левую глазницу. Попал! Гориллоид в агонии рухнул на тропинку, хрипя и скребя лапами по траве.

– Ходу, ходу! – заорал я, полный уверенности, что нас сейчас порвут в клочья надвигающиеся сзади преследователи.

Но пришлось потратить ещё несколько секунд, чтобы обогнуть, ломая кусты, бьющегося в агонии раненого монстра. Хотя, какой раненый, по сути – убитый, четверти черепа как не бывало, но вот не хотел он сразу помирать, и все тут! И в такой ситуации лучше его обойти, чем попасть случайно под удар одной из мечущихся в беспорядке мощных лап – запросто покалечит.

Глава 20

Глава 20

Сила воли

Ю-тян, лес в Подмосковье

С логикой моего напарника невозможно было не согласиться. Я, наконец, пришла в себя настолько от этих ужасов, что вспомнила, что держу в руке катану Виктора, а он истекает кровью из острого пореза на руке, сделанного ею. Катану тут же вернула владельцу, достала из рюкзачка бинт и на скорую руку забинтовала рану. А затем Виктор аккуратно достал из кармана погибшего охранника ключи от калитки и дома, и мы поспешили по своим следам назад.

К счастью, моя катана, которую я выронила под мощным ментальным воздействием на прогалине прямо в траву пятью минутами ранее, там же и лежала. Я ее подняла, любовно протёрла и аккуратно вставила в ножны. Какой же страшный момент я пережила — это просто ужасно, когда твой мозг тебе не подчиняется настолько, что ты бросаешь свое оружие и идёшь в расставленную ловушку, как овечка на бойню!

По собственным следам удалось вернуться почти до самого дома, но затем временной предел действия моего следопытского навыка был исчерпан, и последние три сотни метров нам все же пришлось аккуратно идти, прощупывая длинной палкой дорогу перед собой. Вернулись без всяких происшествий. Сели на минутку в прихожей на кожаные банкетки, и тут меня накрыло. Так близко от смерти я никогда не была, да и Ивана Денисовича было очень жаль. Глаза наполнились слезами, я зашмыгала носом. Бигли, которые ещё не знали, что потеряли своего товарища, обеспокоенно засуетились вокруг меня, явно сочувствуя.