Рубеж

Традиционные слова подсказали мне, что это последние реплики парада света и тьмы. Я играла ангела света с серебряными крыльями и только что победила в схватке на мечах темного ангела.

Он покачал головой.

— Мы всегда порознь, но всегда едины. Не может быть света без тьмы, и нет тьмы без света.

Я отбросила меч.

— Тогда уходи.

Ангел тьмы с трудом поднялся на ноги и убежал, а праздничная толпа триумфально закричала:

— Верхотура!

— Свет побеждает, — крикнула я в ответ. — Идите и велите улью отмечать Праздник!

В воздухе развевались мерцающие флажки. Люди в толпе посрывали их и выбежали из парка, продолжая кричать:

— Верхотура!

Я автоматически потянулась за флажком и рассмеялась, когда он пролетел прямо через мою ладонь

— Разве мы должны запускать книгарню с конца, а не с начала? — спросил за спиной веселый голос Лукаса.

Я повернулась, увидела, как он установил на один из столиков поднос с едой и напитками и снова рассмеялся.

— Книгарня, с начала!

Я забыла, что книгарня включена в режиме случайного выбора. Она окутала Лукаса в голографический красно-черный костюм ангела тьмы и начала с новой случайной точки. Сейчас она показывала более ранний момент шествия, мы стояли лицом друг к другу, изготовив мечи к бою.

— Когда-то мы были любовниками. Присоединяйся ко мне во тьме.

Голос темного ангела быстро сменился собственным голосом и словами Лукаса:

— О, нет. Книгарня, хватит.

Голографический фон парка и наши костюмы пропали.

— Я не хочу, чтобы мы играли роли темного и светлого ангелов, — резко проговорил Лукас. — Выбор навсегда разделил их. Не хочу, чтобы наши отношения закончились так же. А ты?

Слова звучали как обвинение, но его лицо выражало подавленность; я подошла и взяла его за руки.

— Я вообще не хочу, чтобы наши отношения закончились. Ты должен это знать.

— Да, должен. И знаю. — Лукас покачал головой. — Я предупреждал тебя, что разваливаюсь в это время года и слишком сильно реагирую на самые глупые вещи. Я только надеюсь, что ничем не испорчу твои новогодние праздники с семьей.

— Сейчас, когда ты объяснил ситуацию моей маме, проблем возникнуть не должно.

— Она была очень добра, — сказал Лукас.

Я вспомнила одну странность.

— Меня кое-что смутило в твоих объяснениях. Ты сказал маме, что был обязательным ребенком. При этих словах твой голос звучал странно. Как будто ты не просто говорил, что тебя родили из чувства долга перед ульем, а использовал термин с определенным значением.

— Ты права, «обязательный ребенок» — это термин. — Лукас вздохнул. — Мне не стоило использовать его при твоей матери. Эти слова лишены смысла для человека с двадцать седьмого уровня, но я испытывал слишком сильные эмоции, чтобы мыслить разумно.

— Так что такое «обязательный ребенок?

Лукас поколебался.

— Помнишь, мы говорили о размерах семьи? Я объяснял, что стандартная семья на большинстве уровней улья включает двоих детей, но улей поощряет людей на верхних десяти создавать более крупные семьи, предоставляя им большие апартаменты.

Я кивнула.

— Я считал, что ты должна обсудить тему с Меган. Вероятно, ты этого не сделала, поскольку она рассказала бы тебе об обязательных детях.

Я скорчила виноватую гримасу.

— Не люблю говорить с Меган на личные темы.

Лукас выпустил мои руки и пробежался пальцами по волосам.

— Пожалуй, сейчас неподходящее время, чтобы Меган рассказывала тебе об обязательных детях. Я бы предпочел направить тебя к Базз, но она выросла на тридцать шестом уровне и пока сама незнакома с темой. Мне кажется, Базз — гораздо более способный пограничный телепат, чем большинство ее коллег, так что, возможно, ее и выбрали, но она недостаточно взрослая, чтобы получить официальное приглашение.

Он охнул.

— Ладно, я все тебе объясню, но пожалуйста, не читай мой разум во время этого разговора. Тебе не захочется разбираться с моими эмоциями вдобавок к своим собственным.

Теперь я почувствовала тревогу.

— Может быть, нам лучше обо всем забыть.

— Нет. Лучше, чтобы кто-нибудь нормально тебе все объяснил, пока ты случайно не наткнулась на эту информацию. — Он подошел к дивану. — Давай присядем.

Мы удобно устроились на диване, Лукас глубоко вздохнул и заговорил:

— Когда мы впервые встретились, я немного рассказал тебе о том, как люди поселились в ульях, чтобы избежать загрязнения, погодных аномалий, преступлений и других опасностей.

Я удивленно взглянула на Лукаса. Как история цивилизации в ульях связана с детством моего любимого?

— Я говорил, что в какой-то период улей не позволял людям, определенным как преступники или социально опасные лица, рожать детей, — продолжал Лукас. — Хоть это и привело, в целом, к появлению более послушного населения в улье, но, вдобавок, вызвало крупные проблемы, включая резкое падение числа населения и случайное удаление из набора генов некоторых нужных характеристик.

Он отчаянно охнул.

— Большинство ульев совершили одинаковую ошибку. Многие, особенно входящие в генетическую группу, например, улей Генекс, только усугубили свои проблемы, искусственным образом позволив избранным, генетически ценным гражданам произвести на свет сотни детей.