Рубеж

Когда все разошлись, Спенсер лишь проверил состояние рециклера, перед тем, как самому отправиться домой. Преобразователь полтора дня работал на полную мощность, цинично превращая людские тела в молекулярный материал для дальнейшей работы. Спокойствию этой машины Спенсер мог только завидовать. Ему было всё равно, кто на ложе — старик, умерший своей смертью, или четырёхлетний мальчик, которого жестоко убили. Разница будет лишь в том, что из взрослого получится гораздо больше материала. Рециклер был надёжным, и поэтому даже не заметил несколько десятков погибших, спокойно отрапортовав о количестве органического материала, отправленного в хранилище.

За обедом молчали. Приходили в себя. А ведь у Спенсера ещё не всё было позади. Он договорился с Дубовым насчёт осмотра тела отца. В этой суматохе не было времени, чтобы выяснить, что именно его убило. Дмитрий сказал, что проведёт вскрытие в отсутствие Алекса и просил его зайти вечером.

— Ну как ты, дружище? — спросил Алекс, войдя в кабинет главного врача.

— Да так же, — тяжело выдохнул Дубов.

После небольшого диалога они направились в холодильник. Дмитрий выдвинул одну из камер, и перед Спенсером предстало тело отца.

— Сердечный приступ. Кто-то или что-то его очень напугало, — тихо прокомментировал Дубов.

— Что это могло быть?

— Я не знаю, чем можно было так напугать бравого капитана. Это могло быть что угодно.

— Но у него не было особых проблем с сердцем, — сказал Спенсер.

— Они могли просто не проявляться. В таком возрасте не может не быть проблем. Особенно с сердцем.

— Как думаешь, его усадили в кресло после того или до.

— Возможно и то и другое. Я не нашёл ничего, что говорило бы о каком-либо из этих вариантов.

— Да. Как жаль, что наши экипажи не комплектуют криминалистами. Подобное ведь мог сделать скорее всего кто-то подобный людям.

— Да. Так и есть. Как минимум, у них есть физическая оболочка.

— А что-то вроде отпечатков пальцев мы ведь можем найти? — поинтересовался Алекс.

— Чисто. Никаких следов. На том уровне, на котором я могу это проверить. Я ведь не криминалист, Спенс. Но, учитывая, что он умер не от удара или удушения, а от испуга, то логично, что следов может не быть.

— Что же, думаю, ты прав. Ладно, преобразование завтра. Придёшь?

— Конечно. Я думаю, почти все будут.

— Спасибо тебе.

— Нам нужно отдохнуть и прийти в себя. А потом подумаем, что делать с этими тварями дальше. Главное, чтобы они не пришли вновь.

— Я почему-то думаю, что этого не произойдёт, — ответил Алекс.

— Надеюсь на это.

Людей, желавших попрощаться с бывшим капитаном, было действительно много. Он не так уж давно закончил командование, и на «Фарадее-14» было много тех, кто жил здесь под его началом. Спенсер едва смог произнести короткую речь, о том, что это были замечательные годы жизни миссии, и что Виктор Спенсер был достойным капитаном. А после рециклер также хладнокровно выполнил свою работу по преобразованию.

Спенсер дал высшему руководству следующий день на то, чтобы хоть как-то прийти в себя. Но вечером через день брифинг должен был состояться по расписанию. Слишком долго медлить тоже было нельзя. Враг доказал свою опасность, и с этим нужно было что-то делать.

На звездолёте было введено чрезвычайное положение. Несколько секторов в сторону шлюза были запретными для посещения. В самом шлюзе круглосуточно дежурила вооружённая охрана. Но время проходило, а опасность с двадцать первого не больше не появлялась.

— Папа, ты ведь защитишь нас? — перед самым сном спросил Томми, прижавшись к Спенсеру.

— Да, Томми, — прошептал Алекс.

— Почему умерли наши братики и сестрички? — Томми всхлипнул.

— Это были нехорошие существа, которые пришли оттуда.

— А они ведь больше не придут.

— Нет, Томми, мы охраняем шлюз. А тебе нужно спать, чтобы завтра быть сильным.

— Я боюсь.

— Не бойся.

— А если они опять придут, когда не будет тебя?

— Тебя защитит Михаил. Он сильный и смелый, Томми.

— Я тоже буду сильным и смелым.

— Конечно, Томми, а теперь спи, — Алекс потрепал сына по голове и легко поцеловал в щёку.

Один день не мог внести серьёзных изменений в состояние жителей корабля, но небольшое улучшение всё же чувствовалось. Проблема была в невозможности осознать утраты, особенно с учётом того, что здесь уже много лет всё было относительно спокойно.

Спенсер всё ещё сильно ужасался, видя за обеденным столом меньше лиц. Сейчас он понимал, что на плечи его жены и старших детей легла задача хоть как-то отвлечь младших от трагедии. Сам он, конечно, стоял перед целью не менее сложной — необходимость выяснить подробности случившегося на двадцать первом никуда не делась. Поэтому, всё так же попрощавшись с родными, он направился на обход корабля.