Рубеж

И был вечер, и было утро, и был день... Ночи не было. Все тот же сумрак, серое низкое небо, горы со всех сторон. - Сто-о-ой! Привал! Я спрыгнул с коня, поискал свою тень... Потерялась тень! - Нумо, хлопцы, кулеш варить! Эй, за жидом клятым смотрите! - Приглядим, батьку! Так ничего и не понял сотник валковский. Куда мне бежать-то? Пряасам кнежских сер. К Левиафану? Вот дурень! Двое не поленились - стали по бокам. Руки на эфесах сабельных, взгляды огнем горят. Вэй, как страшно! - А ну-ка, панове-молодцы, поглядите, чего вокруг есть? Да сторожко глядите! С бережением! Я снял жупан, расстелил на камнях и прилег, не обращая внимания на сопящих по бокам хлопцев. Пусть все бегают, а жид клятый отдыхать будет. Шаббат у жида! Но сначала... Прочь Тени! ...И вздрогнул я вновь, ибо увидел то, что не должно быть здесь. Перекресток! Прямо передо мною вдаль уходила широкая дорога. Даже не дорога - проход! Черная Бездна сгинула, растворилась без следа, уступая место привычной белизне Сосуда. Словно окно. Окно, ворота, дверь... Я открыл глаза. В двух шагах - серый камень бесконечной дороги, а за ним - привычные деревья. Рощица - обычная, чуть ли не сотая за день. Обычная - да не очень! Я даже встал - осторожно, дабы стражей своих не потревожить. Сосны с елями толпятся, к склону отвесному лепятся. Вэй, не сосны! Не елки! Не можжевельник, не боярышник. Неужто никто не заметил? Я поглядел по сторонам. Костер дымится, смолой сосновой пахнет, панове-молодцы котел над огнем пристраивают... Их бы всех - в этот котел! Вэй, славный кулеш бы вышел! А вот и пан сотник - с есаулом лясы точит, не иначе план военный составляет. Архистратиги! Так-так! Выходит, никто, кроме меня, и не заметил? Ай, славно! Я вновь прилег, расстегнул ворот рубахи. Что-то странное поплыло перед глазами. Слепил Великий Горшечник Сосуды... - Эй, хлопцы! Как там жид? Не убег? - Да куда ж ему? Они, жиды, жизнь свою поганую любят! Пуще серебра! ...А вот это верно! Люблю я свою жизнь больше серебра. Но не больше крови! Их - этих убийц народа моего - проклятой крови! - Спишь, что ли, Юдка? - Сплю, Панове, сплю! ...Слепил Великий Горшечник Сосуды да уложил их горлом к Эйн-Соф Мировому Пламени. А что будет, ежели Сосуды... Ежели кувшины горлышком к костру уложить? Сверху взглянуть - вроде круга. ...И бесконечный путь вдоль подступившей к ним Бездны! Бр-р-р-р! Что за ересь пришла к тебе на ум, глупый Юдка? Или не ходил ты в хедер? Или не читал Тору? Или не открывал великую Книгу "Зогар"? Где же там такое написано? Чтобы горшки горлом к огню, а вокруг - дорога вроде ленты, что гойские девки в косы заплетают? И проходы! Окна в каждый Сосуд! Прости меня Святой, благословен Ты, ибо пришла в башку мою глупая ересь. И такая глупая ересь! Такая глупая!.. Не хотел погубить нас великий Рахаб! И на путь верный направил! Верный но не прямой! Не иначе, прошли мы мимо нужного Сосуда, Самаэлевым воинством едва не убитые, а посему послали нас по дороге дальней, вокруг всех Сосудов идущей! Не вокруг ли Света Божьего? - Эй, жид! Юдка! А ну проснись! Проснулся жид Юдка. Так-так, опять гости. Да не один - толпа целая. Скалятся, перемигиваются. Видать, решили с жида Юдки поглумиться. Я не против. Глумитесь, панове-молодцы! - Так что мы твоей мосци, пане Юдка, ужин принесли. Не изволишь? Кто шапку снял, а кто и в пояс поклонился. Ага! Уже в пояс кланяться стали! - Кулеш его мосци! А вот и кулеш - котелок полный, дымится еще. - Звиняй, пан зацный, что ложка не серебряная! Как думаете, хлопцы, простит нас пан Юдка? - Гы! Гы-гы! - Простит! Как есть, простит! А ну, жри, сучий потрох! От котелка несло горелым салом. Ах, вот чего они удумали! Вэй, как смешно - жида салом кормят! - Жри, сволочь! Зря, что ли, кланялись? ...Гибли мои предки перед алтарями, не желая идоложертвенное вкушать. Эх, встать бы мне, как тезке моему Иегуде Маккаби, да воззвать перед смертью к Б-гу Израиля! А зачем? Первая ложка глоталась с трудом, вторая уже легче. - То спасибо, Панове черкасы! А в следующий раз сало тмином заправьте. И чесночку бы, чесночку! Хохотнули - да как-то невесело. Переглянулись, кто-то плечами пожал... Весело было мне. Стоят дурни, не видя, не чувствуя, что за их спинами - Спасение. Задницами повернулись. А жид Юдка знай себе кулеш трефной наворачивает. - Ну будет тебе! Весь котелок съешь! А почему бы и нет? Не в сале смак - в закуске. А вот она закуска для дураков, которых ждут не дождутся в их гойском пекле. Цимес!

Иегуда Маккаби разрешил войску своему сражаться в Шаббат. Иегуда бей-Иосиф дозволил себе вкушать трефное.