Рубеж атаки

– Вы, господа офицеры, прислушайтесь к словам опытного человека, я все же изрядно постарше вас буду. Вы свои звания заслужили честно, но в вашем сознании вы до сих пор до них еще не доросли. Вспомните, хотя бы, что вы на Ганимеде учудили. Генералу Шиллеру эту историю до сих пор припоминают. Он, конечно, и сам хорош…, ну да я не об этом. Вы что, реально считаете, что уйдя в глубокий рейд, возможно, на несколько месяцев, вы принесете Федерации больше пользы, чем оставшись здесь? А вы не думали, что кто-то должен управлять флотом и армией все это время? Вы, господа – высшие офицеры, выше вас только маршал Тобольский, который, сами знаете, какой флотоводец. Вы на кого хотите оставить флот и армию Федерации? На адмирала Бронштейна? А когда он последний раз водил флот в сражение? Кто кроме вас и Лаврова сегодня умеет применять наше новое оружие? По-настоящему применять, с максимальной эффективностью? А ведь если сюда вопреки расчетам генштаба и адмиралтейства завтра заявятся кварги, кто-то должен будет их встретить и наддать им так, чтобы даже дорогу сюда забыли. Кто, кроме вас сможет это сделать?

– И какие у нас варианты? – задумчиво произнес Князев, – вы ведь правильно сказали, что кроме нас никто не имеет опыта боевого использования нового оружия, а вся рейдовая группа практически на этом оружии и держится, и флот, и десант.

– Я знаю, к чему вы нас подталкиваете, – немного грустно улыбнулся адмирал Нельсон, – нам пора перестать быть теми курсантами в душе, которыми мы с генералом до сих пор оставались, искренне считая, что это просто замечательно. Наверное, и впрямь пора, а жаль. Да к тому же у нас действительно есть человек, который владеет этим оружием даже лучше нас, поскольку сам его и создавал, и который уже не раз доказал, что управление крупными соединениями флота и армии ему вполне по плечу. Доставайте ваш планшет, господин десантник, – обратился Нельсон к Князеву, – будем писать рапорт главнокомандующему.

– Перед отправкой сбросьте документ мне, – с легкой усмешкой попросил Баррингтон, – я тоже поставлю подпись.

* * *

После инцидента в резиденции Тобольского прошло уже две недели. Я полностью погрузился в дела своего департамента, чуть не каждый день участвуя в совещаниях с группой ученых, занимающейся работой над новыми принципами движения в гиперпространстве. Дело двигалось, хотя и со скрипом, и постоянно требовало моего вмешательства, чтобы научные изыскания не уходили в заведомо тупиковые направления, коих в этом разделе физики имелось более чем достаточно. Зато я понял, что очень сильно недооценивал интеллектуальный потенциал местных ученых. Получая от меня аккуратные подсказки, а иногда и просто намеки, они раскручивали их с невероятной скоростью, я только и успевал блокировать полет их мыслей, если они начинали развиваться в совсем уже неверном направлении, но таких случаев становилось все меньше и меньше. Я понял, что если и дальше дело пойдет такими темпами, то вскоре я смогу продемонстрировать президенту не просто технологию, позволяющую увеличить дальность единичного гиперпрыжка, но и нечто большее.

Вызов в резиденцию Тобольского поступил по официальному каналу, и я понял, что неопределенности в моей дальнейшей судьбе, видимо, теперь поубавится. В этот раз меня провели в зал приемов. Торжественная обстановка, флаги метрополии и колоний, строй высших офицеров армии и флота, в центре зала небольшая трибуна изящной формы с гербом Земной Федерации. Руководитель церемонии указал мне место в строю. На мои майорские погоны генералы и адмиралы больше не поглядывали с удивлением, как это бывало раньше в подобных случаях, привыкли. Я немного удивился, что никто не предупредил меня заранее, но, видимо, на то были какие-то причины.

Потом в зал под звуки гимна вышел президент и порадовал нас десятиминутной речью о том, как нам сейчас тяжело, но мы не сдаемся и делаем все возможное в тылу и на фронте, чтобы не только не допустить наглого агрессора вглубь территории Федерации, но и ответить ударом на удар и дать врагу понять, что он нигде не может чувствовать себя уверенно, даже на своих исконных планетах. Последнее утверждение было достаточно свежим для подобных речей, на что, судя по лицам присутствующих, обратил внимание не только я.

Церемония мало отличалась от той, в которой я участвовал при награждении Золотой Звездой. Все так же выходили из строя названные помощником президента офицеры, звучали поздравления с присвоением генеральских и адмиральских званий и назначениями на новые должности. Иногда при этом еще и вручались награды.

Я окинул взглядом зал и среди приглашенных гостей обнаружил дочь президента Викторию, чему совершенно не удивился, но когда мой взгляд скользнул дальше, я чуть не выпал из строя без всякого вызова. С соседнего с Викой кресла нахально мне улыбалась капитан Инга Котова. И ведь ничего не сказала, конспираторша. Ну, ничего, доберусь я до тебя…

Закончить мысль о способах мести коварной подруге мне не дали, настал мой черед выходить к президентской трибуне.