Рубеж-Британия (книга 4)

Пока ждём четвёртую волну атаки, британцы смещают фронт к югу, теперь он закругляется на Лондоне и замыкает побережья с портами, как последними оплотами. Западнее в проливе стоят флота, прикрывающие артерию снабжения по воде. Тут уже и наш балтийский флот подоспел и германия свои корабли выставила.

Но даже такая сплочённость и плотность обороны совершенно не радует. Уильям Мастера не послушал.

Когда Агнесса прилетела в главную ставку разбираться. Я не стал вмешиваться, оставшись в зале ожидания, куда мне и принёс от телеграфистов весточку один из офицеров. Сообщение от Императрицы сразу насторожило.

Похоже, телеграмма с пометкой «Срочно» уже не первой свежести, по дате от позавчерашнего числа, пришла ночью.

«13.10.1906, 2:44. Иркутск–Лондон. МВ Сабурову лично. Анна выгнала всех с объекта и убыла в неизвестном направлении на мехаре. Прошу прибыть для выяснения обстоятельств. 20 мехов направлены в помощь Лондону на твою замену. Романова А. Н.»

Глава 24 Пропажа сестры

В груди что–то обвалилось, пусть и не поверил этим строкам. Анна на мехаре⁈ Как она сумела⁈ Зачем⁈

По прогнозам четвёртой волны ждать ещё два дня. Но это не даёт мне право срываться вот так, бросая напарницу.

Похоже, эта дурочка решила мне помочь. Вот только толку с неё⁈

А всё потому, что я сам хорош, как братец. От меня ни весточки за неделю. Конечно, она сорвалась. Я не говорю о телеграммах с Британии, эти доклады идут напрямую к императрице. И Настя тоже хорошо, могла найти способ передать сестре, что у меня всё хорошо.

Чёрт!

Вот и где её теперь искать⁈

Обычный мехар⁈ Да её собьют, и разобьётся или утонет. Без боевой подготовки у неё нет ни единого шанса.

Ань, ну зачем.

Агни восприняла мои порывы со скептическим видом. Без всякой поддержки.

В любом случае я обязан подчиниться своему командиру, хоть и осознаю, какая ответственность на мне здесь. Вероятно, увидев мою внутреннюю борьбу, напарница поддержала сухо:

— Сейчас затишье, справлюсь и одна. Отправляйся.

Вечером и вылетел, не оставаясь на отдых. Пусть и вымотался за день, но тянуть было нельзя. Рванул через Европу по прямой на бешеной скорости. Немного заплутал под конец. Но к утру уже был на Императорском острове. Анастасии там не оказалось, как и половины мехаров, что я вытащил с Корабля. Пришлось лететь на базу подготовки, где она уже несколько дней находилась к этому времени.

Порывало сразу броситься на Корабль. Но нужно было доложиться и выяснить хоть что–то. Мало ли её арестовали. В телеграмме при британцах нельзя же всё выкладывать.

Императрица с раннего утра ушла на полигон, где лично занималась с досрочными выпускниками. Вероятно, потому, что целого Зотова она отправила с мехарами в Британию.

Увидев, во что превратился мой Медведь, она потеряла дар речи. И не смогла выдавить и слова, когда поприветствовал её с высоты из раскрытой кабине при юных мехаводах.

Видеть крошечные боевые машины у своих ног и забавно, и горько. Нет толку с этих ручонок, пусть готовых схватить тульские орудия, нет с клинков, которые поломаются при первом же Синим, что зубочистки.

Глядя на три десятка бравых ребят с горящими глазами, я вижу смертников. Всё это агония.

— Ваше величество? — Зову её. — Какие будут распоряжения?

Помолодевшая Небесная вновь вызывает у меня иронию. А ведь приспособилась.

Быстро перестроившись, скомандовала официозно, чтобы ждал у кабинета через час, и продолжила занятие.

Позавтракав, прибыл. И ждал в ангаре, где вход в её бункер, около десяти минут. Императрица прибыла на мехаре даже раньше, чем обещала.

Заскочила в ангар растерянная, взгляд перепуганный.

— Как там обстановка? — Спрашивает на ходу. — Чернышов с потерями не преувеличивает?

— Не знаю, не должен, — отвечаю витиевато и дальше по существу. — Мы отбили третью волну, но отдали две трети территории. Скоро пойдёт четвёртая. Флота держатся, армия пока что тоже.

Спускаемся в бункер. Иду за ней.

— Что ты сделал со своим мехом, — спрашивает из–за плеча. — Орудия захватчиков, полагаю?

— Да, теперь всё, как надо, — не хочу вдаваться в подробности и спрашиваю то, зачем прибыл: — что с Анной?

Анастасия сохраняет молчание, пока не заходим в кабинет. Усаживается на кресло, я подсаживаюсь ближе и смотрю встревоженно.