Рубеж человечности

   «Всё в порядке, добро пожаловать домой, господин  Кампелу», – Кампелу принял свой паспорт из рук улыбающейся сотрудницы, и, одобрительно кивнув в ответ, пошёл к телефонному аппарату. Ловко опрокинув монету, набрал номер, который не набирал уже давно.

   «Можно офицера Монтейру?»

                                 Самонадеянность…

 Дабы память соблюсти

 Эпох давно ушедших,

 За туманом вдалеке

 Воочию нам явлен след

 Огромным кратером

 Дремучего Калдейра.

 Орта впереди пред нами

 В низине белыми домами

 Расстилалась пять веков.

 И мерцают всюду огоньки,

 Освещая каждому дорогу,

 Спасая от нашедшей тьмы.

 И безмятежными водами

 Встречает нас наследие

 Легендарного Атланта.

 Покой лишь чайки рушат,

 В его имения врезаясь,

 И мигом выбираясь ввысь.

  На вековой площади, в 20 минут седьмого собралось всего 5 человек. У края площади средних лет художник, сосредоточенно наносящий на доску покрытую грунтом мазок за мазком масленой краски, смешанной, очевидно, с лаком, отдающим мускатным ароматом и запахом воска, запечатлевающий просыпающуюся, красную от восходящего солнца Орту  с ещё светящимся освещением, почти пустыми дорогами и тихо колыхающимися на воде, подобно цветкам лотоса или кувшинки, яхтами в городской гавани, в матовых оттенках стараясь зафиксировать не только то, что видит в данный момент, но и что видел и что последует. Чуть по от даль можно наблюдать, старика, лежащего, подложив под голову свой старый рюкзак,  на каменной лавке с деревянным сидением и читающего книгу,  девушку пробегающую раз в 20 минут в спортивном костюме и двух молодых людей начинающих свой разговор, обещающий быть весьма продолжительным. Сама площадь, состоявшая из части, которой больше века и части в два раза большей, пристроенной в 88 году, и являющейся одной из самых впечатляющих открывающимся видом смотровых площадок, вся светилась, а в глубине был величественный мемориальный комплекс «победа над вулканом», на открытии которого Фернандо присутствовал в том же 88 году, будучи ещё мальчишкой: высеченная из разноцветного гранита миниатюра острова с идентичным рельефом поверхности  в соотношении 1:100, с футуристичными миниатюрами Орты и других основных поселений и с лесами миниатюрных металлических деревьев. В кратере Калдейра бьет много уровневый фонтан, а в самом большом кратере вулканического комплекса Капелу отлит бронзовый гвоздь, к шляпке которого прикасается молот с гравировкой: «MV – наши дети не будут бояться».

     «Так значит свободный парень?»,– с некоторой ухмылкой заметил Фернандо.

    «Да. Но я пытался. И сейчас готов попытаться вновь. А вот как у тебя в общении с прекрасным?» – Артур старался, чтобы замечание выглядело по-доброму.

    «Ну в магазине, в моём доме – очень даже ничего. Или вот пару медсестёр, одна на фуфырится вся такая, а вот другая скромняшка, но всё равно, обе хороши», – шутливо отговаривался Фернандо.

   «А, ну понял, опять скучная теория»

   «Чего сразу скучная? Очень даже интересная» – Фернандо продолжал держать со своей стороны шутливый тон.

    «Да ладно, два года назад начинаешь скатываться по учёбе, в результате пол года назад получаешь диплом с не самыми блестящими результатами, чуть не лишив себя возможности поступить на службу в приличные отделы, в ту же в Группу Спецопераций, живешь до сих пор один, ни с кем даже не встречаешься, теперь ты приехал сюда на острова, при этом оставил работу, некогда своей мечты, на 4 месяце службы и, приехав, целыми днями носишься с заместителем комиссара, да, я уже умудрился пересечься с незабвенной Габриэлой, то ещё с кем-нибудь, довольно странный способ провести отпуск. Встретились, ты начал нервничать, затем, вот, отшучиваешься на всё. В чём дело?»

     «У меня?», – смутившись, спросил Фернандо.

     «Может посерьёзнее? Признаешь, что у тебя есть проблемы, которые гложут тебя так, что тебе хоть немного побыть наедине с собой сложно и противно».

    «Я отучился, занимаюсь тем, к чему стремился, у меня даже довольно хорошая зарплата, я ведь в Группе Спецопераций – затем Фернандо переменился в лице – Да чего я оправдываюсь!? Что за глупости?»

   «Уверен, что именно это на самом деле хочешь мне сказать?»

  «Я хочу сказать – начал уверенным тоном Фернандо – Я хочу всё бросить – взгляд Фернандо стал потерянным, он глубоко вздохнул, чтобы собраться – Я раньше горел желаниями. Хотел людям помогать. Хотел помнить ушедших близких, хотел дом с садом для жены. Жену хотел. Не терять связь с близкими. Не грубеть на службе, а сохранять сострадание, искренность. Да мне одну форму в пару страниц сейчас лень переписать. Я злиться стал».

 Помню эти все я камни,

 Что немо с давних пор

 Составляли эту площадь.

 И помню мысли и слова,

 Что посещали на камнях.

 Что ж стало с парнем тем?

 Всё на мессах правдой было

 Ум святые строки оживлял,

 Древней казни крест лобзая,

 Трепетно сердце отзывалось,

 Ведь я к живому Богу подходил.

 Чрез боль и слёзы, веруя,

 Я столь же лютой казнью

 Борол свои грехи, впуская

 Свет Божественной любви.