Рубеж веков

Ещё одной проблемой стали войнуки. После того, как у многие из них попали в плен, то немалое количество сразу попросили о вступлении в войска герцога Савойского, который являлся главнокомандующим. Герцог был не против, так как корпус Русворма понёс значительные потери, преданные войска оставались гарнизонами в ключевых точках, то новые люди были остро необходимы. Но так как и платить бы тогда пришлось именно ему им жалованье, чего ему делать совершенно не хотелось, то он поставил условие, что он примет их в объединённое войско, а служить они буду всё же под ромейскими знаменами и в ромейских же турмах, и ни в коем случае не формировать собственные старые гондеры. Такой шаг должен был не дать позволить им всем сговориться и массово дезертировать или предать. Это был не самый желанный для них вариант, так как между болгарами и ромеями произошло в прошлом немало обид, о которых до сих пор ходят сказания, взять хотя бы деяния Василия II Болгаробойцы и Калояна Грекобойца. Конечно, после нашествия сарацин им было не до старых обид, но прошлое всё ещё было не позабыто. При этом выбор у них был не такой большой – поступление на ромейскую службу под командованием герцога Савойского или отправка на галеры или рудники в итальянские государства, или просто продажа в рабы на новых рабских рынках Пропонтиды. Поэтому они соглашались и их определяли в турмы, понесшие наибольшие потери и просто туда, где практически не было стрелков, как например у той же Ланциарной турмы. Эти болгары были все стрелками, в которые их и записывали в подразделения.

Вот тут и начинались проблемы. Сказать, что к ним относились с нелюбовью в их новых отрядах – это ещё очень мягко. Не все смогли переступить через тот момент, когда от пуль болгар при Эвросе погибло довольно много товарищей, а многие из них самих были ранены. К тому же их называли предателями веры, так как они верно отслужили исмаилитам, пока не попали в безвыходное положение. Потому стычки с греками, ромеями, неаполитанцами, испанцами и прочими у них выходили довольно частыми. Вторая проблема – они не были приучены сражаться в строю. Довольно меткие стрелки, они шли не в ногу, плохо понимали ромейские команды, и при стрельбе стремились встать там, где им было удобно.

При этом Теодор оказался одним из немногих, кто относился к бывшим сарацинским войнукам нейтрально, или даже неплохо. Для него они были новыми солдатами Империи, у которых появился шанс сделать в жизни что-то хорошее, помочь им сделать великое дело – восстановить Империю. И для этого он собирался сделать всё возможное, что от него зависело – обучить, следить чтобы у них были необходимые вещи, чтобы они не натворили бед, чтобы они не дезертировали.

При этом сами болгары спокойно, и даже с неким воодушевлением относились к тому, что им придётся сражаться со своими бывшими господами. А причина была простая – сарацины всячески принижали своих подчинённых иноверцев, а порой и просто унижали. Если войнуки призывались на войну, и начиналось сражение – то обычно они шли в первых рядах. Если получать добычу – то последними.

И внутри тех же болгарских общин Силистрии, которые ещё составляли большинство населения, к ним относились неоднозначно. От презрения, что они состоят на службе у сарацин, до открытой вражды, так как одной из их обязанностей была помощь местным аянам и муфетишам, то есть местным служителям порядка, в отлавливании партизан – гайдуков, многие из которых были не просто бандитами - ятаками, а мечтали о восстановлении царства. И прошлогодние действия, 1598 года, когда в результате открытого восстания в Тырново погибло множество гайдуцких чет - отрядов, а Шишмана, самозваного царя, жестоко казнили в Белграде, отнюдь не принесли им уважения. Помимо этого, было казнено множество людей из старых аристократических родов, авторитетных людей, ортодоксальных священников, которые не уследили за своей паствой, и просто богатых людей, у которых под этим предлогом можно было отнять их собственность. Тодор Балин из Никополя, владыка Дионисий Рали, митрополиты Рущука (Русе), Шумена, Ираклии, ловечский епископ Теофан, богатейшие братья Соркочевичи и многие, многие другие… Казни продолжались вот уже год, и многие винили войнуков в том, что если бы они тогда поддержали восстание, то не случилось бы прошлогодней трагедии. В общем даже внутри своего народа эти войнуки считались отщепенцами и как они делились порой у вечерних костров между собой, переход на сторону врагов исмаилитов поможет им заслужить прощение в том числе и прощение своего народа. А Лемк это узнал, так как у него не всегда была возможность проводить вечера у костра с друзьями, и ужинал вместе с подчинёнными ему стрелками.