Рубежи свободы

В последние годы я наблюдаю, как идет активная подмена понятий — вместо передового отряда всего человечества на пути к лучшему будущему, мы превращаемся в обычное государство, такую же страну "как все". А от некоторых я даже слышал слова "Красная Империя". При этом никто не понимает, что коммунистическая идея — это не государственная идея!

Коммунизм требует неуклонного движения вперед. С короткими передышками, чтобы подтянуть тылы — но ни в коем случае не остановка, не перемирие на достигнутых рубежах. Все должно быть подчинено этой победе, не считаясь даже с потерями, мы за ценой не постоим. А государство — поскольку за всю историю не было ни одной всемирной империи — это обязательно закрепление на некоторых рубежах и с некоторого момента, мирное сосушествование с соседями.

Коммунизм, это безусловное подчинение своих интересов общим. Когда каждый думает прежде всего о социалистическом Отечестве, и лишь в последнюю очередь, о себе. Подобно тому, как в военные годы мы работали по четырнадцать часов, без выходных и отпусков, и сдавали заработанные деньги на постройку танков, самолетов, кораблей, для фронта, для Победы. Все — ради конечной Победы. Но если эта цель недостижима, то начинается разложение. Идея выродится в мертвые лозунги (от увлечения которыми, "не знать ни теории, ни практики") нас предостерегал Ленин. Реальным же смыслом для людей станет собственное обустройство — под вопросы, "а отчего в Америке еще нет революции". Что, вкупе с поощрением собственных буржуазных инстинктов, неминуемо приведет к превращению нашего советского государства в буржуазное государство.

Я вижу выход — во всемерном ускорении формирования коммунистической морали. Никакого потакания мещанским инстинктам, даже ценой неизбежных издержек, материальных и моральных — конечная цель оправдает все! Следует прежде всего категорически запретить т. н. "материальное поощрение", упирая на сознательность "ты помог делу коммунизма, спасибо тебе", можно также расширить список трудовых орденов и медалей. Но не поощрять внутреннего обывателя, а то очень скоро дойдет, что "коммунизм канарейками будет побит". Причем заслуженные товарищи должны первыми показывать пример, сами отказавшись от всех излишних благ.

Я понимаю, что эта мера может вызвать самое яростное сопротивление таких как тов. Сирый, действующих возможно из лучших побуждений, но за деревьями не видящих леса. "Опять сорок первый" — но не будет ли даже такое, меньшим злом, чем самое лучшее оружие, в руках обывателей мещан, а не коммунаров? Как французы строили свою линию Мажино, будучи морально совершенно не готовыми к войне.

Также я предлагаю, самой эффективной мерой, обратить внимание на воспитание подрастающего поколения. Общественное воспитание детей, с внушением им истинно коммунистических принципов — в первое время на добровольной основе, но также с обязательным изъятием детей от тех, кто уличен во внутреннем мещанстве. Что позволит в целом перейти к коммунизму уже через 20–30 лет, при неизбежной смене поколений.

Указанные меры могут быть осуществлены лишь при самой жесткой диктатуре, мерами принуждения. Которые ни в коем случае не могут быть ослаблены, как бы ни хотелось "выпустить пар". Будет трудно, но надо перетерпеть эти 20–30 лет, дальше будет уж легче — когда войдет в жизнь новое поколение, не знающее слова "мое".

Очень жаль, что я этого не увижу. Я не знаю — те, кто устроил надо мной судилище, действовали из потакания собственому мещанству, или как сознательные враги. Пусть это квалифицируют те, кому положено. Но эти современные "клопы" — "за что воевали! Желаем чтоб теперь мой дом, это полная чаша!" — оправдывают свои поступки тем, что "линия Партии дозволяет" и даже "товарищ Сталин ничего против не сказал". Я обращаюсь к вам, товарищ Сталин, как коммунист к коммунисту — дайте этому гнусному явлению верную коммунистическую оценку! Иначе коммунизм будет побит обывательским болотом.

Умираю коммунистом. Не из-за трусости, а потому что не вижу своей жизни вне Партии. О.А.Нелин.

Резолюция на документе. Тов. Пономаренко! Внести предложения, что с такими делать.

Лючия Смоленцева (Винченцо).

Я считаю себя русской коммунисткой. Но и остаюсь итальянской католичкой. В Москве еженедельно хожу на исповедь к отцу Серджио, послу Святого Престола в СССР — я знаю его с весны сорок четвертого года, когда он был легатом Церкви на территории Красных Гарибальдийских бригад и сыграл очень большую роль в том, что я стала женой моего рыцаря, лучшего из всех мужчин. Теперь же отец Серджио милостливо согласился принять обязанности моего духовника. А так как о многих конкретных вещах я говорить не могу, подписку давала (и надеюсь, Господь меня простит, ведь в сокрытом мной нет зла), то беседуем мы обычно на общие темы. Например, обсуждаем сходство между коммунизмом и прочими религиями.