Рубежи свободы

Вот только оглянуться — и военные корабли рядом, нас охраняют. Сколько мрази в мире осталось, что людям даже нельзя безопасно отдохнуть! Черное море — наше море, нет сюда ходу чужим кораблям, ну а турки не идиоты, на СССР в открытую нападать? Но читала я книгу какого-то Бушкова, как там такой же пассажирский лайнер, и подходит в море сейнер, а на нем банда, идет на абордаж. При обеспечении нашей безопасности, эта угроза всерьез предусматривалась, как и то, что какой-нибудь обшарпанный торгаш с грузом, при встрече идет на таран, как в той истории этот же пароход "Нахимов" погиб через тридцать лет. Потому и эсминцы в сопровождении, с приказом, подобное пресекать самым решительным образом. А для прочих пассажиров — обычные учения Черноморского флота.

К вечеру ближе, пора было идти к обеду. Я в каюту зашла, переодеться для ресторана. Преимущества апартаментов "люкс", возможность к уединению — одна комната как детская, вторая гостиная, третья спальня, моя и моего Адмирала. Купальник тоже долой, взглянула на себя в зеркало совсем безо всего, и с удовлетворением отметила, что не растолстела, стройность и для здоровья полезна, и Михаилу Петровичу нравится, вот в будущем женщины станут на "фитнес" тратиться, им бы в нашу Академию на физподготовку. Натянула шелковое белье, надела привычное солнцеклеш-миди с узкой талией (более подобающее для обеда, и самый модный сейчас фасон, и мне самой нравится, и все, а главное, мой Адмирал, говорят, что очень мне идет). А кобуру с маленьким браунингом под платье цеплять не стала, лучше накрахмаленный подъюбник надеть, чтобы на вечерний наряд было похоже. Мы на отдыхе, а не на задании, могу нарядной и беззащитной побыть, в окружении таких ребят, которые самого Гитлера поймали, что против них какие-то бандеровцы и им подобная шпана?

— Аня, ты готова? — голос Лючии.

Итальянка уже в гостиной ждет, вместе с Машей (без пяти минут жена одного из наших, это уже кандидат в наш самый ближний круг), тоже успели платья сменить. До ресторана по коридору пройти совсем немного — но мне захотелось напоследок на палубе свежим воздухом подышать, хоть минуту. Погода испортилась, море белыми барашками покрылось, ветер усилился, выл и свистел, уже не ласкал кожу прохладой, а наши волосы и платья рванул бешено, прически разметал в первую же минуту! Ветер, ветер, на всем белом свете — а я уходить не хочу с палубы, стою и смотрю на горизонт, счастливая! Целых две недели отдыха впереди! И все только начинается — завтра снова будет солнечный погожий день!

— Аня, пойдем! — сказала Лючия — простудишься же. Или, Мария сейчас за плащами сбегает?

— Не надо — отвечаю я — ждут нас уже наверное за столом.

Ресторан был, не хуже чем "Арагви" в Москве или "Астория" в Питере — по блюдам, обслуживанию, интерьеру. Я ела уху, жаркое с картошкой, салат, чай со сладостями, фрукты, вина не пила совсем. Кушанья нам подавал молодой подтянутый официант, затем его куда-то отозвали, и к нашему столу вышел благообразный человек лет пятидесяти, с профессорской бородкой. Лицо его мне показалось смутно знакомым, но лишь когда он, наклонившись, стал собирать со стола посуду и взглянул на меня в упор, я его узнала. Девять лет назад он был без бороды, на вид гораздо моложе, и фигура более худая.

Василь Кук. В сорок четвертом был во главе Киевского мятежа. Второй по иерархии УПА на территории Советской Украины — а сейчас, после гибели Шухевича, формально, первый. Хотя у бандеровцев теперь как у пауков в банке — атаманы меж собой грызутся, мечтая сбежать за кордон не с пустыми карманами, и кто награбил больше, того запросто могут убить, чтоб ценности себе. Ну это их проблемы — а Кук вот он, на нем за все его дела наверное, десять высших мер висит, ему терять абсолютно нечего!

И он тоже понял, что я его узнала.

Василь Кук "Медведь", генерал УПА.

Очень хотелось жить. Исключительно ради дела — ведь умный человек имеет привилегию, строить мудрые планы, когда умирать идут ни на что больше не годные дураки. И очень не нравилось, когда таким дураком хотят сделать его самого.

Где были эти снобы, янки и англичане, когда хлопцы умирали под москальскими пулями? Плохо в мире быть слабым — пешкой, которую большие Игроки-Державы охотно разменяют за малое улучшение собственной позиции. Именно такой была эта акция — и только пан Крыж, по-житейски хитрый, но ничего не видевший кроме ридной Ровенщины, мог поверить в обещанные миллионы. Чтобы двадцать человек, причем не моряков, могли бы захватить большой пароход, а после удержать его под контролем — Кук тоже не был моряком, но какое-то представление уже год работая на судне, успел получить — это была абсолютная авантюра с микроскопическими шансами на успех. Но если успех и не требовался, а все затевалось лишь ради того, чтобы американские газетенки могли прокричать над нашими трупами про "СССР — тюрьму народов", или что там придумают еще?