Рубежи свободы (СИ)

На Севмаше праздник - спуск на воду очередной атомарины для ВМФ СССР. Серый пасмурный день, обычный здесь для начала марта, который тут совсем не весна - везде снег лежит. А на заводе торжество - пришли и те, кто был в этот час свободен от смены, но тоже хотел посмотреть на итог своего труда. С одобрения руководства - для поднятия морального духа коллектива. Не только заводские, но и ученые, инженеры и преподаватели Северного Кораблестроительного института, а также те, кто работал на Втором Арсенале, секретном объекте за южными озерами - и лишь те, кому положено, знали, что товарищ Курчатов там не минно-торпедным вооружением занимается, а совсем другими делами. Я тоже присутствовала, стояла рядом со своим Адмиралом. Не было оркестра - лишь из репродуктора гремел марш. И не произносили торжественных речей - да и погода не способствовала. И вот, открыли ворота док-камеры, где стояла огромная сигара атомарины - из-за резинового покрытия на корпусе, атомные лодки не спускают со стапелей, а строят, как линкоры, хотя и говорят "спустили". Еще будет достройка на плаву у стенки завода - но лодки сходят на воду в большей технической готовности, чем надводные корабли, а оттого, достроечный период у них короче. Марш из репродуктора сменился выпуском новостей - трудовые подвиги советского народа и всего социалистического лагеря. И про Китай, где стараниями американского империализма и военщины все еще полыхает война - хорошо хоть, уже не у наших границ! И не как в пятидесятом, когда едва до Третьей Мировой не дошло.

Народ расходиться стал - кроме тех, кому положено на лодке работу продолжить. И мой Адмирал мне сказал тихо, чтоб никто больше не слышал:

-Солнышко, я к Курчатову. Затем к Золотареву загляну. До вечера - увидимся уже в гостинице.

Ой, приятно как, когда он так меня называет! Когда мне хочется слабой быть - а не "стальной леди", давно уже нет тут мистера Эрла, кто мне это прозвище дал, так прилепилось! Юрка Смоленцев с большей частью своих "песцов" на Второй Арсенал поехал, охрану обеспечивая - со мной лишь Лючия (и никто не скажет, что хрупкая итальяночка, это отменный рукопашник и стрелок, бывшая партизанка-гарибальдийка, да и Смоленцев очень хорошо обучал свою жену, ходившую с ним самого Гитлера брать) и трое ребят. Старшим - Валя Кунцевич, тоже из команды "будущего". Проник в кабинет на втором этаже заводоуправления, который товарищи с Севмаша выделили мне для разбирательства дела, устроился в кресле у двери.

-Не помешаю. А вдруг на тебя нападет этот партиец, недовольный твоим вердиктом? - и добавил с иронией - ну и приятно моему глазу на тебя, Аня, еще посмотреть.

Ну смотри, не жалко, за погляд денег не берут. Только ты что, уже решил, кто прав? Еще к рассмотрению не приступая.

-Ань, а ты веришь, что Иван Семенович может оказаться виноватым? А закон, уже прости - в данном случае, инструмент. Если мы, "инквизиция", как раз для того и нужны, чтоб отсечь, где формальный закон расходится со справедливым понятием. Чтоб не вышло - по закону, а не по правде.

Логачева Ивана Семеновича, бывшего главстаршину с "Воронежа", я знала отлично. Те из экипажа, кто после Победы законно решили демобилизоваться, но не рвались взлететь высоко, как мой Михаил Петрович, или товарищ Сирый - в подавляющем большинстве остались здесь, на Севмаше. Место, хорошо знакомое еще с войны (единственное в СССР, приспособленное для базирования и техобслуживания атомной подлодки), их тоже тут знают и ценят, "с той самой Моржихи, все гвардейцы, орденоносцы" - и работа по специальности, с зарплатой и жилищными условиями, заметно лучшими чем в среднем по СССР. И нам удобно - ведь не отпустишь в вольную жизнь носителей высшего уровня тайны, но держать их под замком и надзором было бы черной неблагодарностью. Если, кино я смотрела про "зори тихие", и там слова есть, что за иную секунду в бою тебе положено до гроба водкой поить того, кто тебе ее обеспечил - а эти люди всему Советскому Союзу лишний год мира подарили. А тут, закрытый город, где иностранцев нет, и вообще чужие люди редкость.