Рубин из короны Витовта

Вскоре импровизированный фонарь принесли, и Минхель вместе с Гашке в сопровождении солдат, тащивших с собой аккумулятор, начали медленно спускаться в подземелье. Мощный луч автофары высвечивал каменную кладку хода, и Гашке, шагавший первым, напрасно присматривался к сероватым плитам, поскольку пока ничего похожего на двери не попадалось. Только когда было пройдено метров сорок, Гашке увидал низко расположенные боковые ответвления и заглянул туда. К его разочарованию, судя по всему, это было нечто похожее на вентиляционные продухи, и Гашке, не задерживаясь, повёл всех дальше. Однако далеко идти не пришлось. Ход заканчивался тремя ступеньками, но пройти ими возможности не было.

Мощный сдвиг грунта развалил старую кладку и наметрво сжал обе стены, создав препятствие, которое невозможно было преодолеть. К тому же такая попытка выглядела крайне опасной, поскольку арочные своды были окончательно разрушены, и всё это создало прочную забутовку[214] из слежавшейся земли и камня, так что разочарованному Гашке оставалось только бессильно выругаться.

Вернер тоже тщательно исследовал завал и сделал вывод:

– Считаю, это не новое, а давнее образование. Скорее всего, когда замок достраивали, где-то просел фундамент – вот и имеем…

Разочарование было таким сильным, что Гашке долго молчал и только потом, чтобы педантично поставить точку, предложил:

– Ну что ж… Посмотрим хотя б те продухи, а потом подумаем…

Так как поисковый запал у Гашке куда-то исчез, в продухи, которых было четыре, полез Минхель. Ясное дело, никаких ходов там не оказалось, однако в глубине последнего продуха Минхель неожиданно наткнулся на заткнутый в самый дальний угол полуистлевший свёрток какого-то тряпья.

На четвереньках выбравшись обратно, Вернер поднялся, но, когда он попытался развернуть находку, древняя ткань начала расползаться. И вдруг в свете фонаря что-то сверкнуло. Гашке, первым заметивший этот блеск, протянул руку, ухватил нечто твёрдое, легонько дёрнул (отчего остатки ткани посыпались на пол) и ахнул от неожиданности.

Почти минуту Минхель и Гашке, ещё не веря собственным глазам, разглядывали дорогое, украшенное камнями ожерелье. На золотой тонкой цепочке играли жёлтые отсветы, богатые камни украшения отбрасывали цветные лучики, и казалось, что изделие давнего ювелира светится собственным светом.

– Так это ж оно… – внезапно догадался Вернер. – Ожерелье графини… То, что когда-то пропало…

– Разве? – засомневался Гашке и дрожащими руками начал перебирать камешки.