Рубин Карашэхра

Он открыл глаза. Всегда было дико видеть ее здесь, среди черного камня, золота и парчи в простом светлом платье, без единого украшения. Длинные, волнистые волосы, прозрачные синие глаза. Не красавица, куда ей до великолепной Хул. Но, в отличие от Хул, Нельга была настоящей.

В спокойной прелести ясного лица Эмил видел мягкую гармонию и с наслаждением любовался им. Спокойная, плавная, добрая… земная. И имя — Нельга — как плеск волны по камням.

— Что ты так смотришь? — спросила она, отжимая полотенце и снова укладывая его на лоб колдуна.

— Почему ты не носишь серьги, которые я тебе подарил?

— Это ни к чему. Куда мне их надевать? — Девушка взяла из рук подозрительно смущенного и молчаливого Мёдвика стакан и подала полудемону. — Выпей.

Эмил приподнялся, одной рукой придерживая полотенце на лбу, другой взял стакан и выпил залпом. Поморщился от вяжущей горечи, шумно выдохнул:

— Вышла бы за меня замуж, носила бы их каждый день. Кстати, сколько раз я предлагал тебе выйти за меня замуж?

— Два, — невозмутимо ответила Нельга, без улыбки глядя на него.

— Да ну?! — искренне удивился Эмил.

— Один раз в поле, второй у тебя, в замке. — Она посмотрела на Мёдвика, и тот покраснел.

— И оба раза ты мне отказывала?

— Да.

— В третий тоже откажешь?

— Да.

— Не хочешь быть хозяйкой замка, носить шелковые платья и золотые украшения?

— Не хочу, — сказала она, глядя на полудемона ясными лучистыми глазами. — Не хочу быть женой черного колдуна. Не хочу всего бояться. Не хочу бояться тебя.

— Но приходить сюда ты не боишься? — спросил Эмил с некоторой досадой, уже сам не зная, шутка этот разговор или нет.

— Боюсь, — призналась она. — Тяжело здесь. Стены как будто давят.

— Зачем же приходишь?

Нельга провела кончиками пальцев по его нахмуренным бровям, по лбу, чтобы стереть сердитые морщины:

— Прихожу, чтобы ты не сошел здесь с ума один.

— Я не один. Со мной Мёдвик.

— Ему тоже одиноко.

— Мне не одиноко, — возразил Мёдвик, краснея еще сильнее под ласковым взглядом Нельги. — Мне здесь хорошо. У меня дела… разные.

Девушка рассмеялась:

— И тебе не скучно?

— Нет. Я травы собираю…

Эмил кашлянул, чтобы снова привлечь к себе внимание, и спросил:

— А ты не боишься, что в деревне узнают, куда ты ходишь?

Нельга чуть нахмурилась, прозрачные глаза потемнели. Очаровательная девушка. Милая, разумная. Хозяйственная. Вот только странная, холодная, неприступная. Ей бы королевой родиться, светской дамой, а не в поле коров пасти.

— Не боишься? — переспросил колдун, рассматривая ее строгое лицо.

— Нет. Этого не боюсь.

Полудемон снял со своего лба ее руку и легонько пожал.

— Ты жалеешь меня, — сказал он. — Жалеешь с того, первого раза…

День, когда Эмил впервые встретил Нельгу, колдун помнил так: он выехал на опушку леса, вороной жеребец громко фыркал и потряхивал длинной гривой, солнце недавно поднялось, на траве еще лежала роса. Настроение у Эмила было радужное и, увидев впереди высокую девицу с корзиной, — по всем признакам из ближайшей деревни — он пришпорил коня, решив немного позабавиться.

Девушка наверняка слышала конский топот, но продолжала неторопливо идти вперед не оглядываясь. Две толстые длинные косы спускались из-под пестрой повязки ей за спину, и Эмил уже представлял, как сейчас намотает одну из них на кулак.

Но крестьянка вдруг обернулась и не вскрикнула испуганно, не бросилась бежать, хотя на своем огромном вороном жеребце Эмил должен был выглядеть грозно. Она даже не вздрогнула, просто посмотрела на колдуна спокойным ясным взглядом. И Эмил натянул поводья, резко осаживая коня. Было в этом светлом, милом лице что-то знакомое… Такие же светлые волосы и прямые плечи были у его матери, такой же изгиб губ. Вот только смотрели они по-разному. Взгляд леди Дианы де Кодье был кротким, тревожным, чуть печальным; деревенская девушка рассматривала его со спокойным достоинством.

— Подвезти, красавица? — спросил колдун, слыша, как хрипло, грубо звучит его голос.

— Спасибо, — ответила она, перекладывая ручку корзины из одной руки в другую. — Сама дойду.

Всадник хмыкнул, заставляя жеребца подойти еще ближе к незнакомке:

— Что, боишься меня?

— Не боюсь… А только ни к чему это.

Брови у нее были золотистые, красиво изогнутые над светлыми, прозрачными глазами.

— А в корзине у тебя что?

— Ягоды. Малина. — Девушка продолжала смотреть на него снизу вверх, и Эмил чувствовал, что в ней совсем нет испуга.

— Разве? А ну посмотри хорошенько.

Незнакомка опустила взгляд в корзину, ахнула от удивления и выронила ее. Лукошко опрокинулось, рассыпались по траве крупные, ярко-алые, сверкающие на солнце рубины. Эмил рассмеялся.

— Что, узнала меня?

— Сразу узнала, — ответила она. — Вы колдун из замка. — Девушка указала на черные башни, заслоняющие полнеба.

— Верно. — Он сильнее натянул повод, удерживая заплясавшего на месте жеребца, и рассмеялся своим мыслям. — А что, красавица, пойдешь за меня замуж? Каждый день по такой корзине приносить станешь.