Рубин Великого Ламы

ГЛАВА VII. Мистер Петтибон

Молодой Рютвен оставил Оливье Дероша, полный фантастических грез, которые уносили его под облака. Он ни на одну минуту не сомневался в согласии отца; а какая роскошная перспектива раскрывалась перед ним при слове «Тибет»! Там, конечно, легко найти рубины в двенадцать миллионов, или хоть, чтобы не преувеличивать, такие, которые стоят несколько тысяч фунтов стерлингов. Оливье, который берет его с удовольствием (какой чудный человек этот Дерош!), он, конечно, не откажет отделить ему часть своих богатейших копей. Если он берет с собой только его одного, отказывая всем, кто добивался этого счастья, то уж это одно ясно доказывает его намерения. И как только он разбогатеет, само собой, явится в Англию, затмит всех товарищей своими лошадьми, гончими собаками, яхтами и экипажами. Но для начала он воспользуется богатством еще за границей, побывает во всех странах света… Но почему же не на аэроплане? Дерош велит построить ему аэроплан, это будет оригинально и роскошна И туда он будет пускать только людей порядочных.

Дерош хорошо понимает, не пуская к себе на аэроплан первого встречного, как зависит удовольствие путешественников от состава спутников… И он сделает точно так же… Ни одного глупца, ни одного лишнего человека! Он возьмет только людей умных, интересных, молодых, здоровых и отважных… Как жалки в путешествии эти люди, которые всегда болеют и всего боятся!..

Так размышлял молодой Боб, направляясь большими шагами к отцовскому дому.

Чтобы увидеться с отцом, ему пришлось дождаться обеда. Но когда подан был десерт и вина, слуги удалились, а дамы ушли в залу, Боб сообщил мистеру Рютвену о своем счастье, неожиданно свалившемся на голову.

Мистер Рютвен и его старший сын Реджинальд широко открыли глаза. Не без зависти предполагаемый наследник слушал младшего брата, который с оживлением объяснял свою цель путешествия и верную выгоду, которую он получит.

— Какое счастье!., какое счастье! — повторял старший не без досады, — счастье, от которого можно повеситься!

— Ну, конечно!., именно нам это и нужно, нам — бедным горемыкам, младшим сыновьям!.. Значит, вы согласны? — обратился он к отцу. — Тогда напишите слово Дерошу. Он не хочет брать меня без вашего согласия.

— Какой прекрасный француз! — заметил Реджинальд с иронией.

— Очень любезно с его стороны! — сказал в то же время мистер Рютвен, — к этому вечеру я напишу ему.

— А потом, как вы думаете, следует ли посвятить в этот проект мою мать и сестер? — спросил Боб.

— Без сомнения. Нельзя же пускаться в такую экспедицию, не сообщив матери! Идите вместе в залу: я же приду туда с письмом Дерошу.

Оба молодых человека вошли в зал. Каково было удивление матери и радость сестер при известии, что их брат примет участие в предприятии, которое кружило всем головы.

— Главное, ни слова никому из ваших подруг! — авторитетно объявил Боб. — Я хорошо знаю, что для девиц нет большего удовольствия, как болтать, особенно когда надо хранить секрет… язык у них чешется!..

— О, Боб!

— Как будто мы более болтливы, чем вы! — сказала Марта, пожимая плечами.

— Вот и доказательство!.. Мистер Боб как можно скорее поторопился рассказать нам свой секрет! — насмешливо прибавила Полли.

— Не будь такой противной, Полли; я вам рассказал единственно потому, что думал, что вы огорчитесь, когда узнаете о внезапном отъезде вашего брата. Но запомните хорошо одну вещь! Мистер Дерош поставил мне условие, sine qua поп, что я сохраню это в секрете! Вы не знаете no-латыни, но это не важно…

— Немного лучше вас, может быть! — перебила Полли с кислой улыбкой.

— Да, наконец, понимаете вы или нет по-латыни, все равно, но только никому ни слова, если вы не желаете, чтобы это дело расстроилось!.. Итак, держите язык за зубами!

— Боб, я надеюсь, вы привезете мне рубинов! — воскликнула Мюриель, хлопая в ладоши. — Ожерелье я закажу оправить, как у леди Темпль!

— Вы получите великолепные рубины! — сказал Боб важно. — Нетрудно понять, что если у меня в руках будет миллион, я не позволю моим сестрам одеваться как нищим!

— О, если бы нужно было ждать вас, чтобы не ходить в тряпках! — возразила Полли, заливаясь смехом.

— Вы глупы, Боб! — сердито сказал старший брат.

— Глуп, сколько вам угодно! Вы не будете считать меня глупым, когда я приглашу вас на свой аэроплан… Дерош мне построит… Он меня очень любит, этот милый Дерош. В этом виден хороший вкус, не правда ли, Полли?

— Дорогой сын! — сказала мистрис Рютвен, — зачем говорить легко о таких серьезных вещах? Я боюсь увидеть вас уезжающим на этой машине.