Рубин Великого Ламы

В эту минуту появился Боб, отсутствовавший брат, высокий молодой человек, белокурый и розовый. Он прикоснулся губами ко лбу матери, пробормотал: «С добрым утром!», проходя мимо отца, и сел на один из пустых стульев, посылая оттуда легкий кивок головой своим сестрам.

— Вы всегда опаздываете, Боб, — вздохнула мистрис с упреком, подавая ему чашку чая. — Вы, к тому же, знаете, что своей неаккуратностью приводите меня в ужас!

— А Реджинальд? — заметила Полли, которая, казалось, была в семье чем-то вроде Иоанна Златоуста. — Реджинальд постоянно опаздывает, а ему никогда ничего не говорится!

— Реджинальд — старший сын, — ответила тотчас же мистрис Рютвен. — Я вас прошу не забывать этого!..

Перед этим британским аргументом Полли уступила и замолчала.

— О чем пишут? — спросил Боб веселым тоном, доставая себе из буфета большой кусок холодной говядины.

— О мистере Дероше! — ответили все дамы вместе.

— Это становится законом, — заметил Боб, смеясь, — ни о чем больше не говорят, как только о нем. Половина женщин Лондона потеряла головы из-за этого рубина. А знаете, я его встретил, этого феномена!

— Встретил?

— Где?

— Когда?

— Как?

— Вчера я был в Гамптонских верфях и поехал кататься на лодке… нас опрокинуло судно с углем… Молодой человек тоже ехал в лодке… Это замечательный гребец и пловец… он меня вытащил. Мы обменялись карточками, и таким образом я узнал этого знаменитого Дероша.

— Боб! Я прощаю вам все ваши шалости прошедшие и будущие! — воскликнула обрадованная мистрис Рютвен. — Вы, по крайней мере, пригласили его прийти?

— Ба!.. чтобы посмотреть кучу дам? — сказал Боб непочтительно. — Очень это интересно!

— Джордж! Вы должны сделать ему визит.

— Я? — возразил мистер Рютвен, поднимая голову. — Пусть меня повесят, если я пойду…

— Вы это должны, непременно должны сделать! — повторила мистрис Рютвен решительно. — Это будет только благодарностью за спасение вашего сына…

— Ах, ах! — воскликнул Боб, заливаясь громким смехом. — Я, вероятно, не сумел бы выплыть?., бедный ребенок!..

—Я думаю, что он сам может о себе позаботиться! — сказал мистер Рютвен, улыбаясь.

— Если вы не сделаете этого, то сделаю я! — продолжала мистрис Рютвен. — Самая простая вежливость требует, чтобы мы пригласили его завтра к обеду!

Оба мужчины опрокинулись на спинки своих стульев, хохоча от всей души.

— Так я сейчас же напишу ему несколько слов, — продолжала мистрис Рютвен, не двигаясь. — Его адрес Боб?

— 304 bis, улица Кромвеля, — сказала в ту же минуту Мюриель.

— О! о! мисс Мюриель!.. Как это вы знаете, скажите пожалуйста? — спросил Боб.

— Я прочитала в газете, — отвечала совершенно спокойно молодая девушка, — а вчера, катаясь верхом по парку, проезжала мимо его дома… Он очень красив…

— Отлично! напишем! — сказал мистер Рютвен, соглашаясь. — Мы увидим этого удивительного мистера Дероша.

— Он имеет вид вполне порядочного молодого человека! — добавил Боб, уплетая апельсиновый мармелад.

ГЛАВА III. В клубе Мельтон

Мистрис Рютвен не одна считала счастьем познакомиться с владельцем рубина. Английское общество употребляло все усилия, повсюду преследуя того, кого прозвали львом дня, —и с тех пор, как протрубили его имя, — Оливье Дерош попал в моду: его стали приглашать повсюду, он был необходим на всех вечерах. Его рубины, величиной с куриное яйцо, открыли ему входы в самые неприступные крепости и, в большинстве случаев, они заменили ему всякие рекомендации. Его буквально рвали друг у друга.

И действительно, он мог бы жить припеваючи, как сыр в масле. Приглашавшие его — это толпа зевак, которые жаждали только его видеть, для них это был огромный слиток золота. Других качеств от него не требовали, но, однако, они у него были. И вот, когда прошел первый взрыв любопытства, все вдруг заметили, что У молодого Креза прекрасная наружность, есть ум, образование и непринужденные манеры. Молодые люди признали в нем наилучшего товарища из всех, каких они встречали. Молодые девушки называли его несравненным танцором. Маменьки хвалили его за любезность и внимательность. Очень скоро популярность, которую он приобрел так скоро, но которая так же быстро могла бы и исчезнуть, эта популярность, наоборот, утвердилась на прочных основаниях.

Только устояли пока отцы да солидные мужья. Они при взгляде на молодого человека были несколько сбиты с толку. Почему? Наверно, потому, что сам иностранец не окружал себя таинственностью. Не открывая своего секрета относительно происхождения камней, он никому не отказывал давать сведения из своей биографии. Но вот беда — эти сведения были совершенно бесцветны. Можно было согласиться с тысячью других, но эти не проливали никакого света на тот пункт, который особенно всех интересовал.