Рубиновое кольцо

Оскар не пожелал приближаться ко мне: кот спрыгнул с кровати и вернулся на подоконник, откуда мог наблюдать за нами с безопасного расстояния.

– Давай, – произнесла я.

– Роза…

– Ладно тебе. Сразу почувствуешь себя лучше.

Я наклонила голову к плечу и откинула волосы, открывая шею. Лисса поколебалась, но вид моей шеи и того, что она сулила, оказались сильнее. В ее глазах появился голодный блеск, а губы приоткрылись, демонстрируя клыки, которые она обычно прятала, когда оказывалась среди людей. Клыки Лиссы жутковато контрастировали с точеными чертами ее лица и светло-золотыми волосами – она, скорее, напоминала ангела, а не вампира.

Когда ее зубы прикоснулись к моей коже, я почувствовала, как мое сердце колотится от странной смеси страха и предвкушения. Эти ощущения были мне неприятны, но я ничего не могла с ними поделать и не могла избавиться от своей слабости.

Лисса яростно впилась в меня клыками, и я вскрикнула от краткой вспышки боли. Боль тотчас пропала, сменившись чудесной, солнечной радостью, разлившейся по моему телу. Это было гораздо лучше, чем в тот раз, когда я напилась, и не сравнимо с оргазмом… по крайней мере, так я считала, поскольку еще никогда не занималась сексом. Я погрузилась в чистое, утонченное наслаждение, которое укутывало меня как одеяло, обещая, что все в мире будет прекрасно.

Блаженство казалось вечным.

Вещества, которые содержались в слюне Лиссы, вызвали прилив эндорфинов, и я потеряла счет времени, забыла, кто я и где нахожусь.

Увы, затем все закончилось. И заняло кормление меньше минуты.

Она отстранилась, вытирая губы ладонью, и внимательно посмотрела на меня.

– Ты как?

– Я… нормально. – Я откинулась на подушку. От потери крови меня мутило. – Просто нужно выспаться. Я в порядке, Лисс.

В ее нефритовых глазах вспыхнула тревога. Она встала.

– Принесу тебе поесть.

Я неубедительно запротестовала, но она удалилась, не дав мне закончить даже первую фразу. Эмоциональный подъем, вызванный укусом, исчез сразу после разрыва связи, но его следы еще оставались у меня в крови – и я ощутила у себя на губах глупую улыбку. Повернув голову, я посмотрела на Оскара, который неподвижно сидел на подоконнике.

– Ты и не догадываешься, чего себя лишил, – сообщила я ему.

Но Оскар всецело сосредоточился на улице. Присев, словно для прыжка, он распушил угольно-черный мех. Хвост у него начал подергиваться.

Моя улыбка угасла. Я заставила себя сесть. Комната завертелась у меня перед глазами, и я была вынуждена ждать, чтобы мое головокружение прошло. Правда, когда мне с трудом удалось встать, оно стремительно возобновилось. Но я собралась с силами и поковыляла к окну, решив проверить, на что смотрит Оскар. Кот настороженно взглянул на меня, немного отодвинулся и опять уставился на то, что привлекло его внимание.

Теплый ветерок (как нетипично для осени в Портленде!) взъерошил мои волосы. Я высунулась в окошко. На улице царили темнота и тишина. Было три часа утра: тот краткий миг, когда на территории университета воцаряется спокойствие… по крайней мере, относительное. Дом, в котором мы снимали комнату в течение уже восьми месяцев, находился на улице со старыми разномастными строениями. Напротив окна мигал фонарь, грозя вот-вот погаснуть. Тем не менее я различала в его блеклом свете очертания зданий и автомобилей.

А еще мне были хорошо видны силуэты деревьев, кустов… и фигура какого-то мужчины, который смотрел на меня в упор.

От неожиданности я отпрянула.

Незнакомец прислонился к дереву, которое росло в нашем дворе примерно в десяти метрах от дома. Похоже, что мужчина специально выбрал это место для слежки – отсюда ему открывался отличный обзор на нашу комнату. Он был настолько близко, что я, наверное, могла бы бросить камешек и попасть в него. И конечно же, он прекрасно рассмотрел, чем мы с Лиссой только что занимались.

Тени так хорошо укрывали наблюдателя, что даже мое острое зрение не позволило разглядеть хоть какие-то его черты – только рост. Он оказался очень высоким.

Сперва мужчина не двигался, но вдруг бесшумно шагнул назад и… как сквозь землю провалился.

Я была почти уверена, что к нему кто-то присоединился, но тьма поглотила их обоих.

Кем бы они ни были, Оскару незнакомцы явно не понравились. Если не считать меня, с людьми он прекрасно ладил, но напрочь лишался душевного равновесия, если от кого-то исходила реальная угроза. Тот тип на улице ничего плохого Оскару не сделал, однако кот, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке.

Но нечто сходное он всегда ощущал и рядом со мной.

Леденящий страх захлестнул меня с головой, почти уничтожив блаженство от укуса Лисс. Попятившись, я натянула джинсы, которые обнаружила возле кровати, и едва не растянулась на полу.

Я быстро схватила свое пальто и пальто Лиссы, а еще – наши портмоне. Сунув ноги в первую попавшуюся обувь, я бросилась к двери.

Лиссу я обнаружила внизу, в тесной кухоньке. Она копалась в холодильнике. Джереми – один из студентов, снимавших вместе с нами жилье, сидел за столом и вяло листал учебник.

Лисса изумленно воззрилась на меня.

– Тебе не надо вставать.

– Надо идти. Немедленно.