Рубиновое Лезвие

— Отец Амелии, лоялен со мной, почти все его слова лишь запугивание. Надеется, что я перестану делать то, что делаю.

— Я не сильно понимаю двух вещей, первое, почему ты общаешься со мной на «ты», и второе, — Проговорил Чарли, облокотившись на пространство между плитой и раковиной. — Почему тебя все так, ненавидят? Что такого может сделать для целого города, 21-летняя девушка?

— Слушай мне так проще, мы ведь не в офисе сидим, и ты не мой начальник, который вечно требует отчёт, а я этот отчёт не сдаю в срок. — Лицо Фрейи изменилось, после того как она перешла ко второму вопросу, она будто пыталась осознать всю суть своих последних трёх лет. — Я, просто мешаю жить другим. Начиная с того, что принципиально не плачу за покупки в магазине, за бензин на заправке, и за различные другие услуги. Создаю множество аварийных ситуаций на дороге, чуть ли не по тротуару передвигаюсь на машине. Издеваюсь, если это можно так назвать, над другими людьми. Порча частной собственности? Ты сам всё видел.

— Зная, какой необычный передо мной человек, будем общаться на «ты». Погоди минуту, если ты делаешь всё, что перечислила, тебя давно должны были отправить за решётку, как тебе сходит это с рук?

Еда практически была готова, между своими вопросами, Чарли успел закрыть окно, так как сильнее начинал ощущать холодный воздух. Доставая правой рукой тарелки с верхнего шкафчика, левой он вытаскивал комплект столовых приборов. Гости были не таким частым явлением, но вилок, ложек и ножей в доме было достаточно. Чарли сам не знал, с какой целью их хранит, многие вещи в его доме вызывали вопросы, начиная с нестандартной планировки даже для дома, заканчивая коробкой с чёрными ручками.

— Мне, ещё в 15 поставили расстройство личности, в нашей клинике, и что-то связанное с ОКР., я толком не разбиралась в этом. — Отводя взгляд в пол, говорила Фрейя. — Отец Амелии делает всё, чтобы мои поступки списывали на моё состояние, мол, я не всегда отдаю отчёт своим действиям. Раньше у людей не было вопросов, все относились с пониманием, но сейчас, когда мои выходки становятся чаще и чаще, вопросы, так или иначе, начинают появляться.

— Так, я чувствую, говорить мы будем долго, присаживайся, за весь день ты ничего не ела, в этом могу быть уверен. — Сказал Чарли, указывая рукой в сторону тарелки, на которой остывал стейк, аккуратно окружённый жареным картофелем. — Сейчас принесу воды.

Осторожно встав с дивана, девушка направилась к кухонному островку, двигая к себе круглый стул без спинки.

— Амелия рассказывала мне про ту ситуацию, 3 года назад. Я сожалею. Только одного не могу понять, почему ты уехала и не приняла поддержку от близких тебе людей? — Поставив 2 стакана с водой на стол, спросил Чарли.

— Честно, даже ответа не подобрать, — Притронувшись к еде, начала Фрейя. — Тогда мне казалась их поддержка бессмысленной, в том плане, что слова «всё будет хорошо» и «нужно двигаться дальше» не производили никакого эффекта. От того, что говорил Ричард и Амелия, становилось только хуже. Пыталась сбежать от проблем, уехав в соседний город.

— Удивляюсь, что мы с тобой ни разу не виделись. — Чарли показал рукой в сторону стены, на которой висела масляная картина, изображающая на себе маяк, с оранжево-малиновым закатом позади. Он хорошо контрастировал с синими волнами, бьющимися о скалы. Снизу была небольшая подпись «R. Dunhill».

— Что? Откуда это у тебя? Ричард написал её 4 года назад, он всё это время говорил, что никогда не продаст её.

— Мы смогли договориться, это было почти год назад. — Запивая картофель водой, ответил Чарли.

Тщательно ли слушал Чарли Фрейю? Ответ положительный. Понимал ли он её? Ответ отрицательный. В голове всё ещё не укладывалось то, с какой целью девушка приехала к нему домой. Конечно же, вопрос, где она взяла адрес, интересовал не меньше, но в тот момент, он уходил дальше второго плана. Стоит отметить, что для купленной картины, Чарли приобрёл небольшой источник света, который повесил над ней. Цилиндрическая белая лампа прекрасно освещала небольшое произведение искусства.

— Ладно, Чарли, тут ты меня удивил, спорить не буду.

— Фрейя, ты ведь понимаешь, что мы все хотим помочь. Почему изначально нужно было себя так вести?

— Да, я понимаю, но что ты хочешь сейчас от меня услышать? Я не знаю, почему это происходит, не знаю, почему веду себя так, не знаю, почему не могу контролировать свои поступки. Я хочу быть человеком, о знакомстве с которым, люди не будут жалеть, хочу, чтобы на меня не смотрели с презрением, но у меня не выходит ничего. Если ты думаешь, что я не пыталась, ты ошибаешься, было бессчётное количество попыток вернуть всё назад, как минимум нормальное отношение между мной и моими знакомыми. Ничего не вышло.

— Почему ничего не вышло? Что ты делала для этого?

— Многое, после того, как вернулась в город, встречалась с Ричардом, пыталась поговорить, но разговор был пустым. От слова совсем. А, с Амелией, я поддерживала контакт на протяжении этих 3-х лет. Мы созванивались раз в неделю или две, иногда встречались, но сделать «как было» у меня не получалось.