Рубиновое Лезвие

— Подсолнухом значит? — Ричард пытался сдержать смех, но ничего не вышло, он засмеялся так громко, что напугал птиц, сидящих на высоковольтных проводах, которые поспешно удалились с места своего пребывания.

— Фрейя, какой ещё подсолнух, ха-ха-ха, ты серьёзно сейчас? Абсолютно серьёзно?

— Да ну тебя, ничего ты не понимаешь.

— Ха-ха-ха, да куда уж мне. Нет, погоди, ты хочешь именно костюм цветка или что? Я не понимаю, честно мне интересно. — Всё также заливаясь смехом, спросил Ричард.

— Да какой костюм цветка?! Ты где вообще подобные костюмы видел? Я про настоящее растение говорю, хочешь сказать, что не имел такого желания? — Удивлённо спросила Фрейя.

— Ха-ха, прости, но я не настолько просветлённый человек, как ты. И подобные вещи мне в голову не приходят.

— Значит, скучно ты живешь. Хорошо просто представь, стоишь в поле, на солнышке греешься, дождь тебя иногда поливает и всё! Прекрасная жизнь, разве не так?

Фрейя любила цветы. Не такие обычные как ромашки, тюльпаны и уж тем более розы. Ей нравились полевые растения, она могла часами гулять по полям, не заботясь ни о чём. Ричард тоже был замешан в таких делах вместе с ней, хоть он и любил цветы, в те моменты он больше любил Фрейю. Одно из первых свиданий у этой пары было именно таким, они весь день ходили по цветочному полю босиком и обсуждали всё на свете, смеялись, танцевали под пение Ричарда, хоть и не совсем умелое, зато настоящее и живое. Встретить рассвет, а после него, провожать закат было невероятно. Смотреть, как менялось небо с жёлто-голубого нежного оттенка, ярко-оранжевым с розовыми отливами, возможно, было одним из лучших чувств, которое испытывали Ричард и Фрейя в жизни. Роса с небольшой покрывающей поле травы, оставалась на ногах, пока не была удалена при помощи солнца и его палящих лучей.

— Да какой подсолнух, тебе бы пошло быть, ну, наверное, розой? Ты же такая элегантная.

После небольшой паузы и зрительного контакта они оба рассмеялись ещё сильнее, чем Ричард в одиночку до этого.

— Ты конечно, дурак тот ещё, но чтобы такое выдать, Ричард. Это что-то новое.

— Я не прав, по-твоему? — Улыбаясь, мимолётно спросил Ричард.

— Не думаю, по крайней мере, судя по моим последним поступкам, точно нет.

После этой фразы, повисло небольшое молчание. Фрейя нехотя вернулась к теме, которая расстраивала её больше всего. Из раза в раз, при абсолютно любом диалоге, она случайно сводила всё к тому, что упустило огромное количество времени.

Такой же прохладный ветер, который окатывал Чарли, прямо сейчас пытался пробиться сквозь лобовое окно автомобиля. Приоткрытое окно давало об этом знать.

— Слушай, — Начала Фрейя, — Может, съездим на наше место? Тут ведь по пути.

— Ты про обрыв, с которого скатилась машина моего отца?

— Да, я именно про этот обрыв и говорила, я хочу туда прямо сейчас.

— Вот с этим, не могу не согласиться. — Воодушевлённо ответил Ричард.

Автомобиль прибавил в скорости, игнорируя дорожные рекомендации в виде знаков, и устремился в сторону просёлочной дороги, выходящей на гору, с которой открывался вид на весь город. Пробираясь сквозь зелёные виражные повороты, машина приближалась к месту назначения. Немаловажным моментом было то, что путь проходил сквозь практически прямую жёлтую аллею, полностью окружённую деревьями. Ричард всегда сбавлял на неё скорость, чтобы насладиться этим местом как в последний раз, а когда ехал обратно, он делал это так быстро, как только мог. Ближе к вечеру, лучи солнца пробивались сквозь ветки и стволы деревьев, заполняя салон теплом. Так было раньше, впоследствии, про это место начали узнавать всё больше и больше людей. Дорога начала разбиваться в геометрической прогрессии, теперь и ярда не было без ухаба или кочки. Всё из-за огромных компаний людей, приезжающих «провести спокойно время». Такое состояние дороги прекрасно дополнял мусор, который там появлялся чуть ли не каждый день. Раньше он пытался сам его вывозить, но это стало бесполезно. Ричард понял, что он вывозит меньше, чем появляется на следующий день. Пара людей, которые использовали свою мозговую активность, на все 100 % вывозили туда личный мусор из дома. Подобные действия стали точкой невозврата в плане отношения Ричарда. Он перестал стараться очищать эту аллею от слова совсем. Часть нетронутой природы там осталась, но это жалкие пару футов покровной травы.

— Ты там не засыпаешь? — Поинтересовался Ричард. — Обычно когда мы едем в машине, ты довольно шумная.

— Да нет, нет, не засыпаю, просто хочу молча насладиться этой поездкой.

Наслаждаться уже было нечем. Серебристый кабриолет остановился на пригорке, возле хлипкой скамейки. Они бы имела смысл, находясь на краю обрыва, в таком случае с неё открывается невероятный вид, но нет же, скамейка просто стояла в 30 футах от его края.