Рубиновое пламя

— Если ты решишь дать мне шанс, Бейлоры станут неприкасаемыми. Им будет гарантировано имперское гражданство и защита, и даже если они решат остаться в США, они будут пользоваться особым статусом. Твоим кузенам и Арабелле будут рады в высших слоях общества. Им никогда не придется сражаться в очередной междоусобице, потому что мощь империи будет нависать над их плечами.

Он пожал плечами, словно избавляясь от тяжелого груза.

— Ничто из этого не будет решающим фактором, но есть еще одна вещь, которую я хочу упомянуть. Когда я сказал Алессандро, что ты зря тратишь время на Техас, я имел в виду именно это. Твоя сцена должна быть намного больше, Каталина. Россия огромна, и у нас много интересов. Какая-то часть тебя, должно быть, соблазнена самим масштабом игрового поля. Ты можешь проверить пределы и выяснить, на что ты действительно способна.

— Возможно, я хочу простой жизни, — сказала я ему.

Его лицо еще раз расплылось. Он стал мной. Немного старше, немного острее, с понимающим взглядом в глазах. На мне было вечернее платье темно-зеленого цвета с золотистым отливом. Золотая диадема, усыпанная изумрудами, покоилась на моих волосах. Я выглядела красивой, неприкасаемой и царственной. Такой он меня видел.

Иллюзия разрушилась. Настоящий Константин улыбнулся мне в последний раз, прежде чем заново создать безупречное лицо, которое он являл миру.

Он поднялся

— Подумай об этом.

Царевич ушел, Рустер последовала за ним, воплощение собачьей преданности.

Я ворвалась в главный дом и побежала вверх по лестнице, размахивая оружием Артура. Комнаты бабушки и дедушки были пусты, круг Виктории разорван. Арабелла выпустила ее. Конечно.

Куда бы они пошли? Линус едва мог ходить.

Из кухни доносились голоса. Вот они.

Я сбежала вниз по лестнице и направилась на кухню через короткий коридор и чуть не налетела на Арабеллу, которая очень быстро шла в противоположном направлении.

— Ты не хочешь идти туда, — прошипела Арабелла и убежала.

О, ради всего святого… Я промаршировала по коридору на кухню.

Мама, бабуля Фрида и мать Алессандро посмотрели на меня.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила меня мама. Ее тон предполагал, что мне абсолютно ничего не нужно.

— Ты видела злу… бабушку Викторию и дедушку Линуса?

— Они на западном балконе, — сказала бабуля Фрида.

— Спасибо, — пискнула я и убежала.

Западный балкон был одним из моих любимых мест в главном здании. Это было на третьем этаже, в части той же крытой веранды, которая соединялась с башней Арабеллы переходом. Просторный, огражденный толстыми каменными перилами, он был тихим и милым, и из него открывался прекрасный вид на холмистую зелень юго-восточного Техаса.

Линус и Виктория сидели в креслах, между ними стоял маленький столик. На столе стояли два стакана чая со льдом и, скорее всего, тарелка с запатентованными Арабеллой веганскими маффинами.

Никто не кричал. Я восприняла это как хороший знак.

— Вот ты где, — сказал Линус.

Я положила автомат с резиновой лентой на стол и села на третий стул.

— Что это? — спросила Виктория.

— Метательное оружие. — Линус поднял его и нажал на скрытый спусковой крючок. Резиновые ленты взметнулись в воздух. — Элементарно и неуклюже сделанное, но функциональное.

Он провел рукой по оружию. В модифицированной нити ощущался намек на травянисто-зеленую магию.

— Слишком сложно для малыша, слишком просто для подростка, — сказал Линус, кладя пистолет обратно на стол. — Кто наш таинственный маг Гефест?

— Артур.

Линус развернулся на стуле, чтобы посмотреть на меня.

— Он телекинетически собрал его в воздухе из бабушкиной пряжи, ниток, резинок и нескольких булавок. Невада расстроена из-за булавок.

— Конечно, она расстроена, — сказала Виктория. — Они острые.

Линус поднял оружие и держал его осторожно, будто это был святой Грааль.

— Поздравляю, — сухо сказала Виктория. — Наконец-то у тебя получилось.

— Почему он создает оружие? — спросила я. — Он никак не может понять, как в кого-то стрелять.

— Он не знает, что создает оружие, — сказал Линус. — Его магия сообщает ему, что некоторыми вещами в его окружении можно манипулировать. Резиновые ленты эластичны, металлические булавки жесткие, нитки могут соединять предметы, эта деревянная штука вращается. Он комбинирует их различными способами, чтобы заставить вещи скользить и щелкать. Это инстинктивно. Следующим он мог бы создать движущуюся скульптуру.

— Так почему это называется магией Гефеста? — спросила я.

— Потому что делать оружие — это самое веселое, — сказал Линус.

— Вы оба солгали мне, — сказала я.

— Мы лжем всем. Почему ты должна отличаться? — сказала Виктория.

— Потому что я — семья. Я действительно люблю тебя, бабушка Виктория. Но это не отменяет того, что ты натворила. Оставляя в стороне то, как родился наш папа — потому что я даже не знаю, с чего начать — ты подвергаешь Неваду пыткам. Ты придумала грандиозную схему, которая заклеймила бы Коннора как торговца людьми и насильника.

Линус уставился на нее.

— Виктория!

— У меня не было намерения на самом деле предавать это огласке, — сказала она.