Рубиновое пламя

Он притянул меня к себе и сжал. Моя спина была прижата к его груди, его руки обнимали меня. Не было места, где я предпочла бы быть, чем здесь, завернутая в него.

— Я знаю, — пробормотал он. — Я пытался защитить то, что у нас есть. Поскольку это исходило от моей части семьи, я хотел сам позаботиться об этом. Твоя чаша уже полна. Я не хотел бросать в нее скользкую жабу.

— Жабы не скользкие. Их кожа сухая. Лягушки выглядят слизистыми из-за выделений на коже, но они не скользкие на ощупь… Тебе действительно следует время от времени говорить мне, чтобы я заткнулась. Как сейчас.

— Заткнись, — мягко сказал он, усмехнулся и поцеловал мои волосы.

Он позаботился о большей части долга своей семьи. Около семнадцати миллионов долларов все еще оставались непогашенными. Огромная сумма, но лишь малая часть того, что когда-то был должен. Он пытался выкупить этот долг, используя ссуду, которую предложил ему Коннор. Кредитор отказался. Нам пришлось довольствоваться тем, что о его матери и двух сестрах заботились. Алессандро каждый месяц отправлял им деньги в дополнение к уже накопленному для них капиталу.

Я слегка пошевелилась в его объятиях. Он наклонился вперед и поцеловал изгиб моей шеи. Ммм…

— Я бы хотел встретиться с гарпией, — сказал он.

— Ты уже встречался с ней.

— Но это было в бассейне, в общественном месте. — Его губы прочертили горячую линию вдоль моей кожи. — Я бы хотел встретиться с ней здесь, в нашей постели.

— Почему?

— Мне нужно знать, как сильно она меня любит. — Он слегка прикусил мою шею.

Дрожь пробежала от основания моей шеи до самых пальцев ног. Мой. Мой, мой, мой…

Под золотистой кожей, обнимавших меня рук, выделялись твердые мускулы.

— Ты подтвердила, что я ее любимчик. — Его голос был открытым приглашением, он ласкал, соблазнял, и у меня не было от него защиты.

— Да.

Я чувствовала, как она поднимается во мне, требовательная, жестокая и совершенно одержимая. Он был сияющим ядром ее мира. Моего мир. Мы с ней были одним существом, и я не могла сдержаться.

Я оттолкнулась и повернулась, чтобы посмотреть на него. Его лицо было бескомпромиссным, глаза голодными. Я бы утопила весь мир только за то, чтобы он так на меня смотрел.

— Явись ко мне, — сказал он.

— Это ужасная затея, — прошептала я.

Он наклонился ближе, его лицо оказалось в дюйме от меня.

— Я хочу этого. Всего этого. Всего.

— Ты не знаешь, о чем просишь.

— Знаю. Вот почему я прошу об этом.

Я вдохнула легкий аромат цитрусовых и сандалового дерева от его кожи. Он был так близко. Я знала каждую черточку его лица. Его горящие глаза, его резкие скулы, его волевой нос, его чувственный рот, его точеную челюсть, и все же я смотрела так, будто мы только что встретились, ошеломленная и страстно желающая. Желая чего-то, нуждаясь в чем-то, чего я не могла объяснить. Это было больше, чем похоть, больше, чем секс, и это разъедало меня, словно в моей душе открылась зияющая дыра, и только он мог исцелить меня.

Мой разум был полон темных перьев, которые трепетали в моей душе.

Он наклонился вперед, достаточно близко, чтобы дотронуться. Расстояние между нами было таким маленьким, его голос был дыханием на моих губах.

— Люби меня, моя прекрасная гарпия.

Я набросилась на него. Он этого не ожидал, и я столкнула его с кровати. Каким-то образом он вскочил на ноги, увлекая меня за собой. Мои ногти впились в кожу на его спине, как когти. Я обхватила его ногами и поцеловала, ненасытная, разъяренная тем, что кто-то может причинить ему боль, и почти безумная от любви и вожделения. Я упивалась им, клянясь любить его вечно, его и только его. Он целовал меня в ответ, взяв верх, и засунул язык мне в рот, превратив мое нападение в обещание. Это был не поцелуй, это была клятва. А потом я прикусила его губу и почувствовала вкус крови, чтобы закрепить ее.

В моем мозгу завизжали тормоза, логика и разум, предупреждая, что я балансирую на краю обрыва. Я оттолкнула их в сторону, разбежалась и прыгнула, падая в бездонную пропасть. Мои черные крылья раскрылись, их кончики засветились красным, и я воспарила.

Алессандро потрясенно уставился на меня. Я обхватила его лицо ладонями и снова поцеловала. Мои крылья бились вокруг нас. Если бы они были материальны, я бы сбила его с ног и подняла в воздух.

Его рука сжала мою задницу обжигающе горячими пальцами. Он схватил мои трусики и сорвал их. Я толкнула его на кровать. У него едва был шанс стянуть штаны, а потом я потянула его вниз, на спину, и взгромоздилась на него сверху. Его член был твердым, как камень. Я сорвала с себя футболку.

Он потянулся ко мне. Я прижала его руки к кровати и прижалась к нему. Он скользнул внутрь меня в шокирующем порыве удовольствия. Это отразилось во мне и вылилось в крик. Звук, сорвавшийся с моих губ, был наполовину песней, наполовину жалобным криком, и вызванная им магия закружилась вокруг нас, вызывая отдаленное эхо соленых брызг и грубого камня. Он был моряком, которого я украла у мира, и никакая сила на Земле не могла заставить меня вернуть его.