Рубиновое сердце богини

Будильник показывал четверть шестого утра, за окном было темно, но Адочка встала. Время дорого, вчера, просидев полдня в больничном коридоре, она не сделала многого из того, что собиралась. Придется наверстывать упущенное. Зеркало в ванной отразило женщину неопределенного возраста. Хотя почему неопределенного? Все пятьдесят восемь прожитых лет налицо, вернее, на лице. Рассеянный взгляд, словно блеклые глаза не знают, за что зацепиться, глубокие морщины, дряблая кожа старческого желтого цвета – вот вам результат бессонной ночи и нервного напряжения. Когда все закончится, нужно будет съездить в санаторий, решила Аделаида Викторовна, а сейчас – холодный душ, чашечка кофе, косметика, и все будет в норме.

В дверь позвонили.

Странно. Она никого не ждала. Неужели это?! Узнали, что Георгий выжил, и пришли довершить начатое? Цепкие лапы страха сжали горло. Нет. Прочь такие мысли! Может, это почтальон, в конце концов, убийцам логичнее искать свою жертву в больнице, а не в квартире. Но в шесть утра почту не разносят! Звонок надрывался. На всякий случай Аделаида Викторовна достала пистолет.

– Кто там? – На лестничной площадке было темно, и Адочка почувствовала прилив раздражения. Какой смысл от глазка, если невозможно разглядеть, кто стоит за дверью.

– Аделаида Викторовна, это я, откройте, пожалуйста.

– Дамиан? Ты? – Голос противно дрожал, и женщина недовольно поморщилась, это ж надо было так перепугаться, так и до паники недолго. А паниковать нельзя.

– Я.

– Сейчас, подожди немного. – Адочка заметалась по прихожей. Во-первых, нужно пистолет спрятать, а во-вторых, взять себя в руки…

– Баська! Баська! Ты куда, паразитка, задевалася? – Густой бас Василия Илларионовича сотрясал дом от фундамента до кованого петушка, примостившегося на крыше.

—Баська! – Испуганные цветы прикрыли личики зелеными ручонками.

—Баська!! – Жоржета, крошечная левретка, подаренная маменькой «для забавы», забилась под кровать.

—Баська!!! – Беатриса вздохнула, придется выходить, а то Василь Илларионович окончательно разгневается.

– А, вот ты где! – Купец ворвался в комнату, точно дикий медведь в модную лавку. Беате стало не по себе, муж пугал ее своими размерами, нарочитой невоспитанностью, диким норовом и полным равнодушием к пожеланиям молодой супруги. Ах, как же она ошиблась, когда пошла на поводу у матери. Нет, Василь Илларионович был щедр, но толку-то от его щедрости, когда не перед кем похвастаться новыми нарядами, некому продемонстрировать чудесные драгоценности, некого пригласить в пустые гостиные нового дома… Зато ежедневно приходилось терпеть грязные приставания мужа, который не ограничивался сумраком супружеской спальни. Настоящее животное.

—Чего не откликалася? – Василь Илларионович хмурился, но не сердито. Беата уже научилась различать оттенки его настроения, поэтому не испугалась – несмотря на показную суровость, супруг ныне в добром расположении духа, посему можно поиграть в холодность.

—Зову, зову, а она не идеть. – Купец присел на кушетку, та возмущенно заскрежетала, и Василь Илларионович вскочил, испугавшись, как бы не повредить «дорогущу меблю». – Чай, не по-божески, коли жена от мужа прячется!

До ответа Беатриса не снизошла, лишь нервно дернула плечиком.