Рубиновый Капкан. Игры кукловодов

– Понятно, сэр.

– Нам надо покумекать, что и как мы сможем здесь сделать с ним. Он профессор, интересуется драгоценными камнями.

– Интересно…хм… рубинами или изумрудами?

– Джеймс, скажи-ка мне вот что. Наши профессора, узники библиотек и лекторских залов – разве они могут приехать сюда для чтения лекций?..за 3,000 долларов?.. – нет, верно. Отсюда выводы: он хочет заработать и умен, или же невероятно глуп, чтобы из-за этого дерьма появится в этой стране.

– В первом случае его наверняка кто-то крышует. Иначе он обречен. Либо фундаменталисты, либо местная разведка – кто-то его подтянет под себя.

– Вот-вот. У него американский паспорт, не забывай. Родом из Узбекистана, немец. В общем, букет качеств, которые не часто встретишь у обычного человека, верно?

– Да, сэр. Какие-то предложения?

– Пока только наметки. Если положить, что он выживет, когда дело дойдет до поставки камней в Штаты, то у него здесь появятся связи. Кто будет поставлять их ему?

– Ага, вот ты куда клонишь! Действительно, тут есть над чем поработать.

– Так вот, в случае успеха его коммерческих операций, мне кажется, на него выйдут большие игроки, отрезанные от рынка сбыта. А тут такой подарок: американец, незамаранный в прошлом терроризмом, будет сбывать камни «Аль-Каиды», не ведая, кто их ему поставляет… Ну, это пока мысли вслух. А вот что тебе надо сделать: разложи все по полочкам да зайди ко мне завтра с предложениями и конкретикой. И чтобы ни слова никому!

– Понял, сэр.

Развернув дело на Макса Вольфа, Джеймс внимательно ознакомился с ним, выпил стоявший на столе джинджер, и на листе бумаги стал чертить ручкой, готовя варианты работы по объекту. Ему пришлось связаться с Вирджинией для получения дополнительных данных по группировкам, занятым в бизнесе драгоценностей. Их, надо сказать, в Пакистане было немного. Большинство террористических образований, псевдо-мусульманских экстремистских группировок были вовлечены в торговлю наркотиками. Драгоценными камнями занимались те из них, кто обитал высоко в горах или же контролировал трафик из афганского Бадахшана в Пакистан.

Соответственно надо было подтягивать агентуру, которая могла дать исчерпывающую информацию на вовлеченных лиц, по рынку в Пешаваре, внедрению своих агентов в интересующие ЦРУ террористические группы, операции по захвату и прикрытию отхода групп. Задача представлялась комплексной, без готовых наработанных решений. Еще сложнее было идентифицировать основную цель в комбинации, которую предстояло разыграть. Джеймс засиделся допоздна, зная, что на следующий день Ларри нянчиться с ним не будет и потребует детальный план проведения операции.

Утром Маккензи его не трогал, они лишь сухо поздоровались в коридоре. У шефа было озабоченное лицо. Работа спецслужб в Пакистане была не сахар с ягодками, как например, где-нибудь в Сингапуре или Париже. Оружие здесь не давало гарантии безопасности, его в Пакистане на душу населения было ненамного меньше, чем в Афганистане. Так что здесь был настоящий фронт работы, расслабляться не приходилось, распутывая сложные игры наркобаронов и спецслужб. Для того, чтобы знать о планах различных банд и террористических ячеек, приходилось торговать, говорить, снабжать оружием и делать иной раз вещи, на первый взгляд совершенно не вписывавшихся в логику борьбы с террором. Но другого выхода не было. Поэтому звания в Пакистане присуждались не за кабинетную работу, а за реально проведенные операции, граничащие с риском для жизни.

Развернув листки с набросками, Джеймс стал просматривать их на свежую голову. Стратегическая цель – вовлечение ключевых фигур «Аль-Каиды» в игру с целью выявления их дислокации и уничтожения, в том числе Усамы бен Ладена. «Жив ли этот негодяй? Где-то прячется, авось на этот раз достанем», – подумал Джеймс. Бен Ладен, живой символ террора, оставался неуловимым, поскольку не носил при себе телефонов. Спутники фиксировали телефонные переговоры по Афганистану, в ОАЭ и Пакистане вот уже в течение нескольких лет: ни одного совпадения голосового тембра. То, что его покрывают местные силовики, казалось очевидным, но непонятна мотивировка: зачем укрывать террориста номер 1 в стране, обладающей ядерным оружием?

Вопросов было множество, можно было говорить часами, споря друг с другом где-нибудь в библиотеке Конгресса в Вашингтоне, но не здесь. Сейчас нужна была конкретика. Итак, если шеф одобрит цель, то с финансированием проблем быть не должно: проект самоокупаемый. Камни можно выгодно продать. Получить затем высокую прибыль, заново вложить. Требовалось, чтобы Макс заработал кучу денег, и чтобы доходы от продаж рубинов показались лакомым пирогом для сидящих высоко в горах Гиндукуша.