Рубины для пяти сестер

— Почему? Раньше без твоих раскладов ни одна сделка не проходила. Не помнишь, как ты Шермана раскусила? Мужики наши, если бы ты не предупредила, потеряли бы практически все.

— Раньше, Галочка, они работали на грани риска. Время было такое. Вот и перестраховывались с моей помощью. А сейчас бизнес налажен, что им мои гадания?

— Много сегодня у тебя народу?

— Четверо. И все впервые. С такими всегда сложно. Устала я, Галь! От Сашки и устала. И от карт этих. Иной раз с человеком просидишь час-полтора и в результате понимаешь, что впустую распиналась. Выйдет от меня — и снова на те же грабли.

— Может быть, вам съездить куда вместе?

— Не уверена, что это что-то изменит! Вернемся — и каждый за свой «станок». Нужна какая-то встряска, кардинальная.

— Ага, давно проблем не было! — Галина улыбнулась.

— И слава богу! Проблемы мне не нужны. Ладно, еще немного времени есть, я тебе сейчас кое-что покажу. — Ляля поставила чашку на стол и вышла из кухни.

Через минуту она вернулась с толстым альбомом в руках.

— Вот, смотри! Мне одна девушка из Оренбурга подарила. Выпущен к юбилею города. Открывай, где закладка. Портрет. Никого не напоминает?

Галина осторожно раскрыла альбом. С портрета на нее смотрела красивая женщина в старинном платье.

— Твоя матушка? — удивилась она. — Где Оренбург и где тетя Аня? Даже близко их не было. Или она ездила туда?

— Может быть, и ездила. Но ты прочти подпись!

— «Анна Владимировна Печенкина». Это что же, наша прабабушка?

— Она! А теперь внимательно посмотри на ее украшения.

— Лялька, с ума сойти! Это же наши… Вот мамины серьги, а вот кольцо и заколка.

— Точно. И колье и браслет.

— А еще что-нибудь написано?

— Очень мало. Так, общие сведения, то, что и нам известно.

— А про украшения?

— Ни строчки. Портрет этот сейчас в городском музее.

— Что делать будем? Нужно же что-то делать!

— Конечно! Моя мать всегда была уверена, что эти украшения имеют отношение к завещанию ее деда.

— И моя тоже в этом абсолютно уверена! Но самого завещания никто не видел!

— Вот именно. Нужно ехать в Оренбург. Не может быть, чтобы историк, кто составлял этот альбом, ничего не знал.

— Давайте все обсудим. — Галина бросила взгляд на часы на стене. — Соколова бери, тетю Аню и приезжайте в пятницу на дачу, там и поговорим все вместе. О! Я побежала!

— Хорошо, обещаю. Мясо привезем, остальное за вами. Не знаю, матушка сподобится ли, но попробую уломать, ты же знаешь ее характер!

* * *

Ляля вертела телефон в руках и прикидывала, вовремя она позвонит матери или опять промахнется. Необходимо было застать ту в хорошем расположении духа, чтобы она согласилась поехать на дачу к Головановым. Анне Андреевне нельзя было звонить: во-первых, когда шла программа «Вести», во-вторых, сериалы, в-третьих, когда она «занималась собой». Можно нарваться на такую отповедь, после чего будешь считать себя последней негодяйкой, мешающей ей жить.

Ляля вздохнула, так и не сообразив, очередная ли серия сейчас, перерыв или сеанс релаксации, и набрала ее номер. «Ну трубку бросит, в первый раз, что ли!» — решила она, успокаивая себя. После третьего гудка раздался моложавый голос матушки.

— Мама, здравствуй, как ты себя чувствуешь? — задала Елена дежурный вопрос.

— Жива пока, если ты об этом. Что ты хотела?

— Галина приглашает на дачу в пятницу, поедешь с нами?

— Это с кем — с вами? С твоим Соколовым? Могла бы не спрашивать, к нему в машину не сяду! Он способен так организовать аварию, что пострадаю я одна, а вы останетесь невредимы.

Ляля всегда удивлялась абсурдности таких заявлений. Зачем, скажите, ее мужу, как бы он ни относился к теще, подвергать опасности и себя, и жену? Проще, с Сашкиными-то деньгами, нанять киллера и прихлопнуть надоевшую старушку. Этот разговор происходил каждый раз, когда они собирались выехать за город. По сценарию в ответ Ляля должна начать уговаривать мать. Но в этот раз ей не хотелось разыгрывать привычный спектакль.

— Хорошо, как хочешь, мама, — сказала она спокойно.

— Как это — как хочешь? А Кирилл не может меня отвезти?

— Они с Катей уехали к ее родителям в деревню.

— С этой профурсеткой? Как ты могла отпустить мальчика?

— Мальчик давно бреет бороду, мама! Я не могу ему запрещать самостоятельно принимать решения.

— Смотри, Елена, такое отношение к воспитанию сына выйдет тебе боком. Будешь нянчить чужого ребенка!

— Почему чужого?! — опешила Ляля.

— Потому что принесет в подоле. От этой деревенской девицы, с какой он связался, всего можно ожидать!

— Какой подол, мама, он же парень! — не удержалась от смеха Ляля.

— Не цепляйся к словам, ты меня прекрасно поняла, я уверена!

— Да, я учту все, что ты мне сказала. Так ты поедешь? — вернулась она к цели своего звонка.

— Глупый вопрос, — ответила Анна Андреевна и отключилась.

«Можно было и не звонить. Только время потеряла!» — подумала Ляля.