Рубины для пяти сестер

— Следователь Борин, Леонид Иванович, — представился он. — Дарья Ильинична, расскажите, как вы обнаружили пострадавшую? — Голос Борина звучал хрипло. Неловко прокашлявшись, он уставился на лежащие перед ним бумаги. Он не мог понять, почему эта женщина так раздражает его.

— Я работаю в стоматологической клинике «Дентос», здесь, в нашем доме, на первом этаже. Сегодня я освободилась пораньше, так как Валентина Николаевна просила меня проводить ее на электричку на вокзал, если Юра, ее зять, задержится в командировке. Она собиралась на дачу в Лесинки, где сейчас ее дочь Галина с внуками. Поднявшись к нам на этаж, я увидела в двери Валентины Николаевны ключи и удивилась. Это были ключи Юрия, я сама подарила ему брелок с эмблемой «БМВ» на Новый год. Дверь была не заперта. Я подумала, Юра просто забыл ключи в двери.

— По какой лестнице вы поднимались?

— По парадной. Дверь в клинику расположена практически рядом.

— Продолжайте.

— Я вошла в квартиру и окликнула Валентину Николаевну. Она не ответила. Никто не ответил. Я прошла на кухню и увидела… Она лежала на полу… То, что мертва, я поняла сразу.

— Как вы это определили — так, на глазок? — спросил Борин и тут же разозлился на себя за этот глупый вопрос.

Дарья удивленно подняла на него глаза.

— Я же медик! Хотя вы, наверное, думаете, если владею клиникой, то я плохой врач? — холодно отвечала она.

Борин промолчал.

— Я тут же позвонила в «Скорую» и милицию.

— Расскажите мне о семье пострадавшей. Давно их знаете?

— Валентину Николаевну и ее дочь Галину — с раннего детства. Мы всегда, сколько себя помню, были соседями. Муж Валентины Николаевны умер еще до моего рождения. Когда я родилась, Гале было пять лет, и она фактически стала мне няней. Со временем разница в возрасте перестала иметь значение, и мы стали подругами. До сих пор у нас одна компания, ее дети выросли у меня на глазах. Юра появился в нашей жизни, когда Галя училась в институте. Где-то в конце пятого курса они поженились.

— А вы замужем? — Внутри Борина что-то защемило. С непонятным ему самому волнением он ждал ответа.

Даша непонимающе посмотрела на него.

— Я была замужем, и у меня был сын, — спокойно и очень тихо ответила она.

Вопрос был явно «не в тему». Борину показалось, что за ее спокойствием скрывается какая-то своя, ей одной близкая, боль. На секунду в глазах мелькнула растерянность. Борин заставил себя вспомнить, зачем он здесь.

— Дарья Ильинична, в каких отношениях были Валентина Николаевна Петрова и ее зять Юрий Анатольевич Голованов?

Даша на миг задумалась.

— Скорее их отношения можно было бы назвать отношениями сына и матери. Довольно часто Валентина Николаевна принимала в спорах сторону зятя. Галя иногда в шутку жаловалась, что рядом с мужем чувствует себя падчерицей родной матушки. При этом было понятно, что она ничуть не огорчается таким положением.

— Скажите, к вашим соседям часто приходили в гости родственники, друзья?

— Да, к детям Галины постоянно ходят одноклассники, иногда довольно большими компаниями. У Головановых очень гостеприимный дом. У Валентины Николаевны всегда есть вкусные плюшки, от которых невозможно отказаться. Я сама почти каждый день захожу к ним выпить чашку чая. Валентина Николаевна никогда не пьет чай в одиночестве. Она настоящая любительница напитка и знает о чае все, ну, почти все. Часто даже шутит, что не алкоголик, чтобы получать удовольствие в одиночку. Из родственников, пожалуй, чаще всего у них бывает Ляля. Это племянница Валентины Николаевны Соколова Елена Владимировна.

— Я должен спросить… Есть ли у семьи Головановых… недоброжелатели? Может быть, среди соседей? Какие-то конфликты?

— Не думаю. Да нет, я уверена, нет таких!

— Хорошо. Спасибо, Дарья Ильинична. Если захотите что-то еще сообщить, позвоните мне! — Он протянул Дарье визитку.

Уходить от нее не хотелось. Он злился на себя, что провел опрос весьма бестолково, злился на нее за ее спокойствие и холодную вежливость. И опять на себя за то, что ничего про нее не знает. И вновь на нее за то, что так привязана к этой осиротевшей сразу на двоих родных семье. За ее боль, которую Даша прячет от него за маской равнодушия.

«Хотя бы заплакала, что ли! Или бизнес-леди никогда не плачут?» — подумал с досадой Борин…

А Даша с ужасом подумала, что будет с Галиной, когда та узнает о смерти мамы. И кто должен ей сообщить об этом? Вдруг одна мысль буквально ввела ее в ступор.

— Простите, Леонид Иванович… А где Юра? То есть Юрий Анатольевич? Это же его ключи я видела во входной двери!

— Пойдемте со мной, Дарья Ильинична. — Тот устало вздохнул. — Боюсь, у меня для вас еще одна неприятная новость.

Даша шла за следователем и думала, сказать ему или нет, что она видела Лялю неподалеку от дома. Правда, та почему-то даже не обернулась, когда Даша ее окликнула. Но то, что это была она, вне сомнений. Такой ярко-желтый плащ-дождевик был, наверное, единственным в городе. Нет, она пока не будет ничего говорить, сначала поинтересуется у Ляли, зачем та приходила к тетушке.

Самара. Леон