Ручная кладь (СИ)

Солнце ласково пригревало, сообщая всему живому о приближении лета, а работающей части населения – отпуска. Елена сидела рядом с открытым окном, сосредоточенно уставившись в пустоту. До начала ее отпуска оставались считанные часы, но несколько листов бумаги, лежащие на столе, не отпускали на отдых ни физически, ни морально. Она призывала на помощь силу воли, твердила: «надо писать рецензию», но не могла себя заставить даже прочитать первую страницу.

На самом деле она уже писала отзыв на эту работу, вернее дважды возвращала статью авторам на доработку. Но с каждой новой редакцией реальных цифр становилось все меньше, а общих слов все больше. Лена уже достаточно долго вела самостоятельные исследования, чтобы понять – сколько замечаний не пиши, суть работы все равно не изменится. Заложенная в эксперимент логика противоречила здравому смыслу и опыту исследований в данном направлении. Исправлять здесь нечего, нужно признать, что работа провалилась и забыть о ней. Деньги потрачены, время и животные загублены, просто сказать: «не получилось» и развести руками они не могут, нужно отчитываться, вот и высасывают из пальца результаты. Лена догадывалась, что исследование проводилось по заказу компании производителя лекарства, действенность которого статья и должна подтвердить. В данном случае она обычный рецензент, и коллеги ожидают, что она поступит по дружески – закроет глаза на написанный бред и даст положительный отзыв. Но что-то сидящее в ней не позволяло этого сделать.

Сама тематика работы выглядела крайне странно. Авторы утверждали, что лекарство, относящееся к бисфосфонатам, способствовало заживлению переломов. Человечество за тысячелетия своего существования научилось лечить многие заболевания, только со сращением переломов ситуация сохранилась неизменной со времен неандертальцев. Согласно исследованиям археологов методика и сроки лечения переломов триста тысяч лет назад не отличались от современных. Даже в сложнейших экспериментах с использованием фактора роста эти сроки удавалось сдвинуть лишь незначительно, зато риски возрастали катастрофически. Процессы, задействованные организмом, были слишком сложны, и любое вмешательство создавало дисбаланс, вызывая массу осложнений. Даже мысль о том, что удобрение, которым раньше служили бисфосфонаты, помогают сращивать переломы, не укладывалась у Лены в голове.

Для нее это выглядело необоснованно. Настораживал еще тот факт, что, несмотря на нескончаемую рекламу препаратов, список побочных действий лекарств данной группы постоянно рос, и переломы занимали в нем не последнее место.

Даже не это было главным. Вся логика исследования казалась Лене нелепой надуманной и противоестественной. «Может это моя личная неприязнь или зависть?», – пыталась она разобраться в своих чувствах?

Много лет назад она проводила эксперименты с использованием бисфосфонатов. Препараты этой группы были известны науке давно. Это химическое соединение отлично противостоит коррозии, смягчает воду и обогащает почву. В 70-х годах прошлого столетия ряд химических компаний начал усиленно протаскивать бисфосфонаты в медицину. Позиционировались они и как альтернатива химиотерапии. Идея ввести новое, менее токсичное лекарство взамен существующему лечению онкологии, казалась Лене, тогда еще слабо разбирающейся в данном вопросе, крайне заманчивой. Не щадя времени и сил она проводила один эксперимент за другим. Но удача отворачивалась от нее, и как она написала в отчете: «выраженного противоопухолевого действия препарат не показал». Говоря простым человеческим языком – не помогало лекарство от рака. Хуже того, создавая обширные области воспаления, способствовало более быстрому росту опухоли и возникновению рецидивов.

Ей не поверили. Она оказалась под мощным прессингом руководства, фармакологических концернов и большинства коллег. Очень сложно быть хорошим человеком и хорошим ученым одновременно. В большинстве случаев приходится делать непростой выбор. Она заслужила славу женщины сложной с дурным характером. Вопреки ее заключениям, препарат ввели в клиническую практику. Но клинические испытания только подтвердили ее выводы. Один за другим врачи отказывались от использования бисфосфонатов, и постепенно они ушел из онкологии, заняв пустовавшую нишу в лечении остеопороза.

Несмотря на то, что Лена занималась патологией и восстановлением костной ткани, остеопороз не входил в область ее интересов. После конфликта с фирмами, производящими бисфосфонаты, она с радостью отдала это направление молодой и перспективной Светлане, пришедшей в ее лабораторию.

Света взялась за работу с оптимизмом, добилась признания и создала отдельную лабораторию по данному направлению. Фирмы производящие бисфосфонаты, Светлану боготворили и не скупились на гранты. В лаборатории всегда были деньги и хорошее оборудование. «Может, я завидую Светке?», – спрашивала себя Лена. Она хорошо знала, что самое сложное – не врать себе.