Рудая. Выбор За Мной

— Нужно убираться отсюда, или дать бой. Здесь, при свете костра, мы хоть будем видеть этих тварей. В темноте трудно будет двигаться, ведь в Пустоши мы лишены драконьего зрения. Далеко и с Дейзи, совсем не ориентирущейся в темноте, нам не уйти. Если только не оставить ее в качестве подарка, — объясняла на ходу Ритка, проснувшимся драконам.

Дейзи, услышавшая последние слова, начала всхлипывать, судорожно сжимая в руках одеяло.

— Не реви, — грубо одернула ее Ритка, — тебя им хватит минут на пять не больше, а затем они все равно двинутся за нами. Вставай и держись за нашими спинами.

Четыре особи явно не будут дожидаться своей очереди, нападут скопом, желая смести добычу весом, это понимали все. Поэтому поставив Дезире в середину и прижавшись спина к спине, они ощетинили клинки.

Контры, обжигая лапы о затухающие угли и бешенно шипя, приближались. Разворошив угли, Ритка зачерпнула их ногой и послала прямо в морду движущейся к ней твари. Ее примеру последовали остальные. Вопли боли послышались со всех сторон. Дейзи за спиной вскрикнула от ужаса. Спасибо, что хоть не хлопнулась в обморок.

Плотнее прижавшись друг к другу, драконы тем самым мешали свободно действовать громоздким ящерам. Мотая от возбуждения хвостами, на которых высились острые, как бритва шипы, монстры били ими друг друга, нанося немалый ущерб.

— Их самое уязвимое место — это основание между шеей и воротником сверху. Попадете туда, считай, победили- прокричала Ритка и прыгнула вперед.

Схватка была короткой, но кровавой. Точные движения драконов и Риткин инструктаж, помогли справиться с тремя контрами довольно быстро, отделавшись лишь небольшими порезами и ушибами. Но вот с четвертым гадом пришлось повозиться. Разъяренная потерей семейства самка, впала в ярость и, несмотря на крупные размеры, двигалась быстро и хитро, явно превосходя погибших сородичей в интеллекте. Она прижала шипастый хвост к голове, прикрывая уязвимый позвонок и металась с места на место, скрываясь за тушами убитых. Требовался план и совместные усилия. Пока Ритка соображала, дав себе секундную передышку, она замерла на месте. Контра, заметив ее остановившуюся фигуру, посчитала самой доступной и перешла в нападение. Ритке удалось отпрянуть в сторону, но гадина ввела в дело хвост, оголив нужный участок тела. Почувствовав сильную боль в руке и падая, она успела заметить, как два меча пронзили шею контры и та упала, подгребая хвостом к себе раненную Ритку. А дальше наступила тьма.

КЕННЕТ.

Вот и первый бой. Такой короткий и такой страшный. Конечно же он боялся не за себя. Чувство единения захватило его еще в самом начале сражения с монстрами, едва он встал плечом к плечу с товарищами, чувствуя уверенность побратима с одной стороны и спокойное сосредоточие Рудой с другой.

Чувство невосполнимой потери захлестнуло его позже, когда он увидел, как сникнувшей тростинкой, падает замертво девушка и исчезает, погребенная тушей твари. И эта боль усилилась вдвое, передавшись от Виктора к нему. Его дракон бился, отказываясь подчиняться господину, призывал броситься к Рудой, а остальное все неважно. И если раньше, Кеннет просто уважал Виктора, как равного себе, теперь он им восхищался. Тот не предал, не бросил и смог удержать беснующегося дракона в узде. Подобным мастерством владения собой могли похвастать лишь считанные единицы. И Кеннет отсупил, когда пришла пора доставать тело Рудой из-под мертвой контры и нести ее, еле живую, на руках, до нового лагеря. В прежнем оставаться было бы глупо, на запах крови наверняка придут другие твари и счастье, если они окажутся падальщиками.

ВИКТОР.

Неся безвольное тело девушки, он вспоминал момент ее падения. Дракон словно сошел с ума. И он был очень близок к этому. Остановило только желание поскорее помочь Кеннету, чтобы освободить руки. Доставая тельце из придавившей туши, он чувствовал запах ее крови. Такой чистой и непорочной. Его Маргарита, его цветок, лежала смятым и раздавленным кулем. Эти игры родителей были слишком жестоки. Из него словно вынули душу, пропустили через жернова и снова вставили, едва он заметил, что его Истинная дышит. Он умер вместе с ней и снова воскрес. Уж лучше бы его сковали по рукам и ногам, как тех рабов, о которых говорил отец, чем еще раз пережить подобное. Если это и есть любовь, то нужна ли она ему? В ответ на его вопрос Рудая застонала. И он ответил сам себе, вторя своему дракону:

— Моя! Никому не отдам, даже Смерти!

Взошло солнце, Рудая очнулась, он напоил ее элексиром, смешав со своей кровью, для быстрого заживления ран. Дождался, когда уснет, укутал в спальник, и еще с полчаса глядел, как ровно она дышит во сне. И только после этого позволил себе закрыть глаза.

-

Глава 14 ИЗ ЧЕГО ЖЕ, ИЗ ЧЕГО ЖЕ СДЕЛАНЫ ЭТИ ДРАКОНЫ?

РУДАЯ.