Рудая. Выбор За Мной

Первый час Кеннет напрягал все свои оставшиеся силы на то, чтобы удержать шкуры. Делать это ему приходилось в одиночку, потому что Дейзи, совсем выбившаяся из сил и оказавшаяся в относительно спокойном месте, просто уснула сидя, едва лишь её голова коснулась живота Кеннета. Эту позу напоследок подсказала Рудая. Дракон сел спиной к бархану, широко раздвинув ноги, между которыми примостилась Дейзи, спиной плотно прижавшись к его груди. Сверху они накрылись шкурами, как шатром, плотно запахнув их полы. Сидеть в такой позе долгое время было жутко неудобно. Уснувшая Дейзи, всем своим немалым весом улеглась на грудь, сдавливая и без того с трудом дышащую грудную клетку. Запас воздуха стремительно таял. Хорошо хоть песок не забивал теперь нос и горло, а после и вовсе придавил шкуру сверху, помогая удерживать её против порывов ветра. Слегка раскачиваясь, дракон сбрасывал со шкуры его часть, чтобы самому не стать барханом, полностью засыпанным песком. Духота и недостаток кислорода клонили в сон и Кеннет был вынужден периодически приоткрывать шкуру, чтобы впустить вместе с воздухом порцию сухого песка. Теперь бороться приходилось не только со стихией, а еще и со сном, медленно охватывавшим его тело, лишенного обычного кислорода. Чтобы отвлечь себя хоть чем-нибудь, Кеннет представлял на месте Дейзи Рудую, доверчиво прижимающуюся к нему спиной. А ведь все так и могло быть, если бы ни его дурацкий героизм. Кеннет знал, что побратим сильнее него и у этих двоих есть реальный шанс противостоять буре, но внутри шевелился неприятный червячок сомнения, уж для нее бы он тоже постарался и, как знать, может быть она бы выбрала его.

Оставшись снова наедине с собой Кеннет перебирал в памяти свой опыт общения со слабым полом. Служанок и доступных дам полусвета, дракон в расчет даже не брал. Любовницы, падкие на подарки и титул, менялись с завидной регулярностью, пока в его жизнь не вошла первая любовь, легкой поступью вытеснив все былые увлечения. Прекрасная, нежная, капризная, она обернулась ложью и предательством. И, может быть, вся проблема в этом. Кеннет просто боится сделать еще одну ошибку, раз обжегшись, теперь дует на воду? Осторожничает и выжидает? А может, он просто трус, который отдает, возможно единственную девушку в этом мире, на которую отозвалось не только его сердце, но и дракон, в руки другому! Ну уж нет. Он выживет. И никакая буря ему не помеха. У него еще все впереди! И жизнь показалось сладкой и манящей, как и желание увидеть новый рассвет.

ВИКТОР.

Она была в его обьятьях, пусть и не так, как ему бы хотелось. Её хрупкое, но сильное тело двигалось синхронно с его, помогая сбрасывать со шкур наметанный ураганом песок. Он чувствовал её запах. Касался губами волос. Слышал, как размерянно стучит её сердце, не испытывающее ни капли страха перед непогодой. Он не даст ей погибнуть, ни за что. Даже если ради этого придется обернуться и застрять в полутрансфрмации.

Недостаток кислорода вызывал полубредовые мысли и видения. Он покажет ей свой родной дом. Озерный край. Будет прижимать к себе это юное, гибкое как лоза тело, исследуя губами сантиметр за сантиметром, пробуя его на вкус, срывая стоны удовольствия с её уст, чтобы затем выпить их, как терпкое вино, до дна. Он подарит ей облака и секреты царей, бросит к её ногам все богатства этого мира, разделит бессмертие. Этого требует его дракон, этого хочет он сам. Охотник внезапно превратился в добычу. Осталось только убедить девочку, что ей нужен именно он. А побратим? Что может дать Рудой этот мальчишка? Разве что подвергнуть новым опасности императорской опалы. Виктор выполнит свой долг по отношению к нему. Даст Империю и право ею править. Но цветок в его объятьях, принадлежит только ему. И лучше никому не вставать на пути полубога. Его дракон заворчал соглашаясь.

РУДАЯ.

Ветер стих внезапно, просто прекратив утробно завывать между барханами. Измотанные, с затекшими от долгого сидения в одном положении ногами, Ритка и Виктор еще некоторое время прислушивались, не веря в происходящее. Наконец все позади, они живы и здоровы. Теперь им предстояла задача выбраться из — под порядочной кучи песка, запорошившего шкуры порывами шквального ветра. Минут через двадцать общих стараний, они выбрались на поверхность, чтобы вдохнуть свежий воздух полной грудью.