Рудники

— Потому что завтра с меня потребуют в два раза больше, а я могу и не успеть.

— Ты много говоришь!

— Так надо!

Он пошевелил усами, кивнул головой и больше вопросов не задавал. Крысы уволокли тележку, а я продолжил работу. Меньше чем через полчаса я добил еще один уровень рудокопа, что увеличило мою силу еще на два пункта, а еще через полчаса сила все‑таки подросла еще на единичку. Где‑то в это время система поблагодарила меня за сотрудничество, видать тележку доставили по назначению.

Несмотря на все увеличения характеристик и профессий, вкалывать на добыче руды удовольствие все равно ниже среднего, особенно когда после некоторых ударов не получаешь ничего. Это очень обидно. Тем не менее, работать я продолжал и честно отработал еще четыре часа. В итоге у меня собралось двести тридцать три куска руды на завтра и два аметиста удачи, они оба на камни душ не годились. После чего, пожелав Грызьке спокойной ночи, улегся спать прямо тут. За этот день работы я почему‑то вымотался больше обычного. Всё, спать!

День девятый

Проснулся в темноте и не сразу смог понять, где я. Но, вскоре события вчерашнего дня всплыли в моей голове, и я стал подниматься с пола. Рядом со мной сидел Грызька и пристально смотрел на меня. Хорошо хоть его красные глаза не светились в темноте, а то от такого пробуждения можно и уснуть вечным сном.

— Доброго тебе утра!

— Чего?

— Утра доброго тебе…

— Что такое утро?

— Ладно, не обращай внимания. Мне нужно мясо. И тележку можно отвезти.

Процедура повторилась уже в который раз. И крысы, толкающие тележку, уже не так сильно удивляли. Принесенное мясо приготовил по вчерашнему методу и приступил к работе. Через пять часов утаскивали вторую тележку, в которой было сто девяносто руды и два аметиста. А еще через час с небольшим опять повысился рудокоп. Так что следующая тележка увозила уже двести десять кусков и опять два аметиста, был еще третий, но его я оставил себе, он годился на камень душ.

Перекус полусырым — полугорелым мясом был уже привычным делом. Грызька по — прежнему наблюдал за мной. Во время еды это несколько настораживало. Он так смотрел, что возникало ощущение, будто я объедаю именно его. Но и делиться мясом я тоже не мог — голодным много не наработаешь. Под конец моей трапезы он, все так же наблюдая, задал мне вопрос, из‑за которого я чуть не подавился:

— Двуногий, тебе нравится так плохо пахнуть?

Прокашлявшись, я смог ему ответить:

— Нет, не нравится!

— А почему ты не избавляешься от этого запаха?

— Может, ты знаешь, как? — решил я съязвить.

— Конечно, это называется "мыться". Это не очень приятно, но говорят полезно.

Дожил. Надо мной уже крысы прикалываются.

— Это не от меня запах, а от вещей.

— Да — а–а? А, по — моему, пахнет от тебя…

В качестве доказательства я бросил в него банданой. Он понюхал, сморщился, встопорщил усы и поднял на меня свою морду, на которой царило недоумение:

— Зачем ты это носишь?

— Это броня.

— Что?

— Дополнительная защита. У меня не такая толстая шкура как у вас, вот и приходится одевать броню.

— А она обязательно должна быть такой вонючей?

— Нет, конечно, но уж такая у меня получилась.

— А ты пробовал ее помыть?

— Нет, не успел.

— Я отлучусь ненадолго, Грызю не говори.

— А почему у вас имена похожи, неужели других имен нет?

— Почему нет? Есть! Просто я его первенец. Первенец получает имя отца. И носит его с честью.

Вильнув хвостом, первенец главного крыса исчез в темноте. Я же опять принялся батрачить. Только теперь я не совсем понимаю, на кого я батрачу: на эльфов или на крыс? Странно как‑то это все. Необходимые до нормы сто шестьдесят семь кусков я набил за четыре часа. За это время выпало два аметиста и оба они шли в камни душ. Не мог я их отдать. Потому вкалывал по — прежнему. На исходе восьмого часа опять вырос рудокоп, теперь моя сила уже доросла до семидесяти пунктов. Кажется, такой огромной цифрой, вот только есть у меня сомнения, что она покажется не очень большой для местной охраны и меня запросто скрутят в бараний рог, а потом еще и перекрутят для полноты эффекта. К моему сожалению, аметист все равно был пока только один, поэтому я продолжал колотить руду. В середине девятого часа я все же выбил еще один аметист, но решил подолбить жилу еще полчасика. И мне, видимо за усердие, выдали еще один аметист. Все три аметиста на камни душ не годились, так что я мог смело их сдавать. Но зачем сдавать больше нормы? Правильно, незачем. В итоге на завтра у меня осталось двести десять кусков руды и один аметист. Вроде неплохо.

-14.01.2015-

— Грызька?

— Да, Неправильный?

— Мне нужно наверх, я сам отвезу тележку.

— Как знаешь. Да, вот твоя тряпка.

Я посмотрел на свою бандану — вони теперь от нее было только половина единицы, правда, убавился один пункт прочности, но это не беда.

— Грызька, а ты сможешь и остальные мои вещи сделать менее вонючими?

— Конечно, мне тоже не сильно приятно тебя нюхать.

— Вот спасибо! Тогда завтра я отдам тебе все свои вонючие вещи.

— А много их у тебя?

— Штаны, рубаха, перчатки, сапоги, портупея. Итого пять штук.

— Много! Я устану бегать. Дашь мне свое мясо?