Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только (СИ)

- Быть должником у неизвестной пособнице неведомых мне сил? Конечно, всегда мечтал… Тебе действительно рассказать всю мою жизнь? - Соня кивнула, продолжая мылить пространство вокруг нас, заставляя смотреть исключительно на себя. Глядеть вокруг стало попросту больно для глаз. - Это не самая веселая сказка, еще будут потом снится кошмары.

- Думаешь, я когда-либо слышала веселые истории? - Девочка многозначительно посмотрела на меня, взглядом обводя комнату вокруг, кажется, ее собственная магия на нее не действовала, что же, паршиво, я чувствовал себя слепым кротом, зазря вылезшим из норы. - Меня мало чем можно испугать или удивить… Потому не стесняйся… расскажи мне все, чем ты являешься.

- Что будет после? Ты отпустишь меня, дашь завершить начатое, или изгонишь из этого мира? Я хочу знать, какой финал у нашей милой беседы… Потому что от этого зависит, как именно я расскажу тебе о своей жизни. - Попытка показаться крутым, кажется, имела смысл. Если я буду только договариваться, они начнут повышать цены, пора показать, что во мне есть достоинство…

- Да… Конечно, у тебя много работы. - Соня затихла, после чего опустила взгляд, вновь пряча его за волосами и наконец, иллюзии вокруг спали. Видимо, в ней существует некоторая другая личина или демон, который отвечает за магию. По крайней мере, это казалось логичным. - Прометей выживет после того, как ты уничтожишь центр его мира, пусть и тебе будет казаться, будто он мертв. Он не будет помнить кем он был, что сотворил и что еще может сотворить. Когда состоится их бесчеловечный суд, сможешь ли ты выступить как добродетель, попросив для него прощения и новой жизни? Ты оправдывал демона тем, что он был инструментом в неправильных руках, Прометей такой же…

- Зависит исключительно от того… какая цена этой услуги. Что я получу, за столь милосердный поступок по отношению к тому, кто подверг опасности каждого близкого мне человека, и тысячи невиновных? - Выгнув бровь, я ощущал, как девочка пытается играть на моих чувствах, аккуратно прощупывая для себя почву и все глубже изучая. Она знала о Диверсе… Удивительно.

- Я открою тебе путь к самому сердцу мира, отпущу тебя без вражды… И мы расстанемся как партнеры, обменявшиеся информацией. - Девушка безмятежно рисовала пальцами по волокнистому ковру, даже не глядя на меня. - Я предлагаю тебе равноправное сотрудничество, за толику твоего доверия и риска… не так много, Руфус Рисс, я дам тебе время все осмыслить…

Пам-парапам… я отвел взгляд в сторону, пускаясь в размышления, которые, впрочем, и так занимали мое сознание во время всего разговора, и начиная от первой секунды недавней встречи. Альтернативы будто бы не было вообще, но в остальном, сделка казалась очень странной, и если вы подумали, что это буквально тоже самое, что Пересмешник, то вы ошибаетесь. Пересмешник был демоном, был смертным, был пленен обстоятельствами, его замыслы и желания легко угадать и даже понять. Мотивы Сони казались весьма туманными, расплывчатыми, и это не говоря о том, что сама ее сущность оказалась полностью неизвестной мне. Вырванная из бездны девушка служащая “Ей”? Круто, абсолютно ноль информации, ноль конкретики, ноль фактов. Я не знал ничего, но получил информацию об их культе, что не могло не радовать. Теперь стало понятно, что он достаточно молод и не пустил корни так далеко, как мог. Разумеется, при условии, что то, что мне рассказали, было правдой. О чем я тоже не могу с полной уверенностью говорить… Как же все сложно и опасно. Но ведь я не должен рассказывать все подробности и подноготные тайны своей жизни… Соня точно не рассказала все, точно откажется говорить, кем является Она, и держа в голове это… я мог позволить себе тоже утаить самое главное, не отдав информацию на растерзание неизвестной девчонки, служащей непонятно кому неизвестно во имя чего. Подняв взгляд, я посмотрел на нее, коротко кивая и начиная свой недолгий рассказ, заранее выкидывая из головы все ненужное или наоборот слишком важное. Единственная схожесть с Пересмешником здесь было в том же правиле, чем меньше даешь информации, тем выгоднее становится договор.

Соня слушала внимательно, даже несколько завороженно, словно внутри сознания бешено записывала каждое мое слово, создавая для себя новую папку с данными. Я не углублялся абсолютно ни в одну тему, не назвал имени наставника, Керли или Одри, соня не услышала об измене матери и смерти отца, но все же, краткая и искаженная история моей жизни в ее руках теплилась, причем весьма прочно, ибо начал я со школы и закончил этим самым годом, весьма паршивым и ублюдским, если говорить абсолютно честно и открыто. Иногда переводя дыхание, я раз за разом отказывался от предложенных соней напитков, которые, казалось, шли в процессе возрастания ценности, начав с воды и закончив каким-то элитными виски, но понять что он был создан так же порочно как и весь мир вокруг оказалось несложно, стакан тоже был соткан из болезни. Наконец, спустя минут пятнадцать, я замолчал, переводя дыхание.