Руина, Мазепа, Мазепинцы

малороссийских летописцев, подтверждаемых современными актами, государь

486

признавал честь победы за козаками и приказал угостить старшин

столом, за которым изобильно лились хорошие вины и меды, а

простых Козаков угощали горелкою, медом и пивом, и кормили

хлебом, ветчиною, мясом и рыбою. По окончании стола царь

приказал всех обдарить: старшины получили по 15 червонцев, рядовые козаки - по 1 рублю. В числе Козаков при взятии Азова

было 600 запорожцев, и они получили до одному рублю и по

сукну на человека. Довольный успехом, царь тотчас отправил

похвальную грамоту гетману Мазепе за удачную присылку Козаков

и за хороший выбор начальников, особенно за назначение

наказным гетманом черниговского полковника Лизогуба, которого царь

в своей грамоте назвал <мужем добродетельным и в воинских

делах искусным>. При отпуске, июля 30, Лизогуб был щедро

одарен, а козаки его отряда получили такое изобилие продовольствия

на дорогу, что могли еще продавать часть того, что им было дано.

Царь потребовал Мазепу лично к себе. Гетман пустился наскоро

в дорогу, намереваясь пересечь царю возвратный путь из Азова в

столицу. Мазепа встретил царя Петра и представился ему в

слободском полковом городе Острогожске, иначе Рыбном. Там он поднес

царю богатую турецкую саблю, оправленную золотом и дорогими

каменьями, и щит на золотой цепи, украшенный алмазами, яхонтами и рубинами. Царь принял гетмана чрезвычайно милостиво и

любезно, сам был у него в гостях и обедал, провел с ним в беседе

целый день и отпустил с уверениями в своей неизменной милости.

При отпуске Мазепа получил в дар 12 кусков бархата, объяри1, атласу, 5 косяков камки2, соболей парами на 525 рублей и

соболиный мех в 300 рублей. Это было второе свидание гетмана Мазепы

с царем Петром, и в этот раз Мазепа, оставивший на царя и в

прежнее свидание приятное впечатление, еще более расположил к себе

государя. С этих пор мы видим, что Мазепа до самого злосчастного

конца своего гетманства почти каждый год езжал в Москву, обыкновенно при начале года и чаще всего случалось ему бывать там

тогда, когда и Петр, проводивший всю жизнь в метаниях по своей

широкой державе и по соседним краям, наведывался в свою родную

столицу. Так утверждались между царем и гетманом такие

отношения, что Мазепа стал пользоваться не только уважением, но

любовью и полным доверием к себе царя Петра.

Возвращаясь из Острогожска домой через Белгород, Мазепа

виделся там снова с Шереметевым и узнал, что хана более

опасаться нечего: он ушел с Колончака.

В этот достопамятный год не везде козаки были так счастливы, как Лизогуб с своим отрядом под Азовом. .Когда Мазепа разом с

1 Волнистой накатной ткани.

2 Шелковой китайской ткани.

487

боярином Шереметевым стоял табором на речке Берестовой, послан был в степь отряд полтавских полчан и охотных Козаков

под начальством санжаровского сотника Максима Плечника *для

устроения караулов на Муравском шляху, шедшем к Азову от

вершины реки Конки через реку Коратым. Плечник одержал

победу над татарским загоном, но, увлекшись за ним в погоню, наткнулся на другой загон, гораздо многочисленнейший. Схватка

произошла на голой степи; не к чему было прислониться, и

Пленник был взят в плен с 140 козаками. Один только из них, раз*

вязавшись у татар, убежал, пролежал сутки в болоте и потом*

пустившись <:нова в путь, благополучно добрался до украинских

берегов Днепра. Еще большее несчастье постигло запорожского

богатыря атамана Чалого. После своего раннего подвига над

десятью турецкими судами Чалый воротился в Сечь, а в июне

пустился снова в Черное море вместе с Яковом Морозом, избранным

в то время кошевым атаманом. Выплывши на море, Чалый с своею

ватагою в 340 человек отлучился от Мороза и направился к

крымскому городу Козлову (ныне Евпатория, по-татарски Хазлев). Не

доходя 5 верст до этого города, ватага высадилась на берег.

Запорожцы разорили два татарских села, взяли в полон 62 человека, сели в свои челны и поплыли назад. Не доходя Очакова, встретили

их турки, плывшие на каторгах, в фуркатах1 и мелких судах.

Козаки пристали к <острову козацкому>, окопались там и два дня

отбивались удачно; ночью благополучно сели в свои челны, пришли к Стрелице и к <сагайдачным кучугурам>, там вышли на

берег и пошли пешком в ольховый лес, как вдруг напал на них

хан с ордою и вдобавок вышли против них из Очакова турки.

По известию одного из вернувшихся впоследствии Козаков, Данила

Татарчука, они защищались целый день 27 августа, а к вечеру

того же числа, видя свое малолюдство и страдая от недостачи

пресной воды, сдались. Перед сдачею Чалый сказал своим

товарищам: <Ну, теперь мне живу не быть, - я убил двух турок!>

Действительно, бусурманы его убили, а прочих пленников

привели перед хана, и тот велел их засадить в Очакове, обещая

выпустить в обмен за своих пленных.

Не совсем удачно действовал и отправленный гетманом

киевский полковник Мокиевский. Отправивши часть своего отряда с

Морозом в Черное море, сам с другою частью пошел он к Козьему

Рогу, но его полчане, оставленные в Таванске, отрешили его от

уряда и самовольно выбрали полковником своего полкового хору-