Руины

В этот вечер было выпито всего ничего, так, чтоб спать потянуло. Старался хорошо закусывать. И на ночь — чашка растворимого кофе. Кстати, раньше я всегда, если позволяли обстоятельства, после пьянки старался кофе на ночь выпить. Утром вставал как огурчик! Правда, и запоев у меня раньше не было…

Спать! В этот раз разделся. Кошмаров, как ни странно, почти не было.

А на следующий день я сидел на подоконнике и разглядывал прохожих с высоты седьмого этажа…

Помывшись и побрившись, я вылез из ванной. Нашел чистое белье, надел. Грязное запихал в машинку. Включил. Настроение сменилось от «родину предал» до «чего-то там натворил, не помню». Уход жены больше не терзал, осталось лишь неприятное сожаление. Тоска плавно перешла в общее пониженное настроение.

Заварил зеленого чая. Попил с вареньем (в углу холодильника пряталось, сволочь). Хорошо… Попробовал закурить, ан нет, еще не время! Чуть не стошнило. Ладно, зайдем с другой стороны. Включил городской, поставил заряжаться сотовый. Выключил телевизор! Как он меня, оказывается, достал! Где там визитка Сан Саныча? Имя-то смешное, как в «Спортлото-82». Читаю: Скобелев Александр Александрович и два номера — городской и сотовый, и все. Хм, интересная контора. Ладно, потом разберемся. Лег на диван, вроде просто полежать подумать, а взял да уснул.

Проснулся часа через четыре. Потянулся. Надо же, почти ничего не болит. Встал. Ой, нет. Надо помедленней: голова закружилась, весь липким потом покрылся… и вообще… Слабость, вялость, правый бок и поясница заболели… До такой степени еще не допивался. «И больше ни в жизнь!» — пообещал самому себе. Две недели! Это ужас! Мало того что жена ушла, так и работу потерял. Кстати, а сколько я пропил? Посмотрел через мобильник — тысяча двести с копейками на карте, поискал наличные — двадцать рэ мелочью. И это все, что у меня есть на неопределенное время. К Сан Санычу идти по-любому придется. Пошныряю для него немного, как Ромка, хоть и противно.

В туалете не видно ни зги: опять лампочка перегорела, надо заменить, где-то был запас, сделал дело на ощупь и пошел искать лампочку.

Глава 2

Просмотрел везде: на балконе, на лоджии, под диваном, в прихожей, всю кухню перевернул! Напал азарт. Я точно помнил, что покупал целую кучу на семьдесят пять ватт! Ну не могли они все испариться! Может, Ольга с собой забрала? Бред! Остались только антресоли, в которые никто никогда не заглядывал. Там лежали еще бабушкины вещи: квартира досталась мне по завещанию. Ох и скандалов было с родственниками!

Подставил табуретку, открыл и чуть не задохнулся от пыли! Пришлось слезать, прочихаться и умыться. Фух! Добью все равно! Обмотал полотенцем рот и нос на манер ковбоев и полез снова. Просто удивительно, сколько вещей можно вместить в небольшую с виду антресоль: велосипедная камера, велосипедный насос — старинный, сейчас таких не делают, завернутое в узлы тряпье, вылинявшая скатерть, подшивки газет за довоенные, что ли, годы — не всматривался. И везде пыль! Я сам стал весь черный. «И зачем мылся?» В левом углу какая-то потрепанная папка для бумаг с завязочками. Не особо толстая, неопределенного цвета. Лампочек, естественно, не было.

Чем привлекла внимание именно эта папка — сказать не могу. Может, потому, что была одна? Вытер с нее пыль, подул и отложил пока на диван. «Придется опять прибираться, умываться, переодеваться. Ну что за жизнь!»

На все это ушло часа два. Зато потом… в чистых трусах, шортах, в чистой футболке удобно уселся на диване, пододвинул журнальный столик с пепельницей, поставил чашку кофе, включил торшер, «Ух ты, уже вечер, однако» и попробовал опять закурить. Пошло, с удовольствием выкурил сигаретку, отпил кофе и открыл папочку.

Там оказались пожелтевшие от времени, пересохшие листы формата примерно А4, исписанные явно не шариковой ручкой — чернилами. Их было тридцать — сорок, многие в помарках. На некоторых были какие-то то ли схемы, то ли рисунки. Не пронумерованы, поэтому старался не перемешивать. Почерк везде один и трудночитаемый, почти врачебный. Что ж, попробуем разобраться, тем более опыт есть — мама врач.

Так, ага, главное, приноровиться, в ритм, так сказать, войти. Что там?..

Вроде так: «Научное обоснование принципов стихийной магии». Хорошо хоть без ятей и твердых знаков. Что??? Какая чушь! Я откинул листы. Обидно, блин. Надеялся, там что-нибудь интересное, исторически запрещенное, типа неизданное произведение Солженицына или какого-нибудь Платонова, а тут — записки сумасшедшего ученого. Как его, кстати? Ага, Ковалевский С.В. — ну, здравствуй.