Руины

Мы можем договориться, чтобы он виделся Джиджи, но при этом я не видела его лица. Может быть, тогда я, наконец, смогу забыть его.

Да, удачи тебе.

Нет, я могу это сделать. Я собираюсь пойти к нему, чтобы рассказать, как все будет.

Я кладу в карман свой сотовый и выхожу из комнаты. Я заглядываю к Джиджи.

Она крепко спит.

Я бегом спускаюсь вниз. Я нахожу тетю Элли за обеденным столом, на котором разложены папки с делами.

— Привет, мне нужно ненадолго выйти. Ты не против присмотреть за Джиджи? Она спит, так что не будет беспокоить тебя, пока ты работаешь.

Она поднимает глаза от своего чтения и улыбается.

— Конечно, да. И Джиджи никогда меня не побеспокоит. Ты знаешь это. — Ее глаза фокусируются на моем лице и выражают беспокойство. — Ты в порядке?

Я понимаю, что постукиваю ногой с беспокойной энергией. Я останавливаюсь.

— Да... мне просто нужно поговорить с Зевсом.

Она кивает, но ничего не говорит, и я ценю это.

— Я ненадолго.

— Столько, сколько нужно.

Я беру ключи от машины и выхожу из дома.

Во время короткой поездки к Зевсу в моей машине играет песня Литл Микс «Никто кроме тебя», слова которой задевают мое сердце.

Я останавливаюсь возле его квартиры. Выхожу из машины и прохожу короткое расстояние до его двери.

Дойдя до нее, я звоню в звонок. И тут мой мозг начинает работать.

Что, если его здесь нет? Или еще хуже... что если Минди здесь?

Черт. Я действительно не продумала все до конца.

Боже, иногда я могу быть иррациональной.

Мне нужно убираться отсюда.

Я отступаю назад, чтобы уйти, когда дверь открывается, и он стоит там, одетый в темно-серые брюки, низко висящие на бедрах, и облегающую черную футболку. Его волосы влажные, как будто он только что принял душ.

А что, если он только что вышел из душа, потому что весь вспотел после секса с Минди?

— Привет, — говорит он.

Я замечаю нотку осторожности в его тоне, и боль просачивается в мою грудь. Мои руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в кожу.

— Ты один? — пролепетала я.

Его брови сходятся вместе.

— В настоящее время? Или в жизни?

— Смешно. Я имею в виду, есть ли у тебя кто-то в квартире прямо сейчас? — Точнее, в твоей спальне.

Глаза удерживают мои, он медленно качает головой.

— Не-а. Только я здесь.

— Ты уверен?

Он оглядывается через плечо, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Да. Хочешь проверить? — он отходит в сторону, открывая дверь.

— Нет.

— Ты уверена?

— Да.

Наступает тишина.

— Ты пришла сюда, чтобы просто проверить, один ли я?

— Нет. — Типа того. Я выпрямляюсь, позвоночник напряжен, руки по бокам. — Я пришла сказать тебе, что больше не хочу тебя видеть. Конечно, я никогда не стану препятствовать твоим встречам с Джиджи. Но я не могу больше находиться рядом с тобой. Это нехорошо для меня. Ты мне не подходишь. Так что нам нужно что-то придумать насчет Джиджи, будь то тетя Элль, когда ты будешь забирать ее, или... я не знаю. Но нам нужно что-то придумать, потому что я больше не хочу тебя видеть.

— Это говорит женщина, стоящая на пороге моего дома.

— Я пришла, чтобы сказать тебе об этом. — Я нахмурилась.

— Ты могла бы позвонить мне.

Это так.

— Да, но я не ты. Я не бросаю людей по телефону.

Теперь его очередь хмуриться.

— Я не знал, что мы были вместе, чтобы ты могла меня бросить.

— Послушай, — я поднимаю руку, останавливая нас, прежде чем мы начнем, — Я пришла сюда не для того, чтобы вступать с тобой в словесную перепалку. Я просто пришла сказать тебе, что нам нужно договориться, чтобы я могла избегать каждодневных встреч с тобой.

Я слышу разговоры людей поблизости, оглядываюсь через плечо, но никого не вижу.

— Зайди внутрь, — говорит мне Зевс.

Я не спорю, потому что не хочу, чтобы наши дела стали достоянием общественности.

Я захожу в его гостиную и останавливаюсь у деревянного шкафа, на котором стоят его боксерские трофеи. Я поворачиваюсь лицом к Зевсу, который стоит по другую сторону комнаты. Я прислоняюсь задницей к шкафу и обхватываю грудь руками.

— Ну, что скажешь? — спрашиваю я.

— Нет. — Он складывает руки на своей огромной груди, зеркально отражая меня.

— Нет? — повторяю я.

— Меня это не устраивает, — говорит он.

— Что? — моргаю я.

Он опускает руки и подходит ближе ко мне, потемневшие глаза заволокло пеленой.

— Я сказал, это мне не подходит.

— Ну, дело не в тебе и не в том, что тебе подходит! — Я вскидываю руки вверх. — Дело во мне! И я думала, ты будешь счастлив, что нам не придется видеться. Ты игнорировал меня после Диснейленда.

— Я дерьмово справился с ситуацией. Мне было больно. И, наверное, я решил, что, если сближусь с тобой на несколько дней, это заставит тебя кое-что понять.

— Например?

— Например... что ты все еще любишь меня. Что ты хочешь быть со мной.

Я действительно поняла это несколько дней назад. Проблема не в этом.

— Ты играл со мной?

Он качает головой, его глаза не покидают моих.

— Я борюсь за тебя, Голубка.

— Да, ну, почему бы тебе не поберечь силы, не перестать бороться за меня и не пойти повидаться с Минди, твоей бойкой теннисисткой? Тебе вообще не придется бороться за нее, если верить ее сообщению.

Трахни меня. Я и мой большой рот.