Руины Камелота

Габриэлла в считанные секунды оказалась на ногах. Она поставила ногу на щит Гете, прижимая его к полу вместе с лежащей под ним рукой, и направила свой меч в его сердце. Задыхаясь и торжествуя, она оглянулась на Магистра.

Барт сидел, оперевшись подбородком на руки, подняв терпеливо брови. Чего он ждет?

Внезапно Габриэлла была отброшена в сторону. Удивительно, но Гете сумел поднять свой щит, несмотря на оказываемое давление и использовал его, чтобы бросить девушку на землю. Он внезапно выпрямился и бросился на нее, обнажив кинжал, спрятанный под манжетой его перчатки. В одно мгновение он прижал кинжал к ее шее сразу под подбородком. Она почувствовала холодный металл на своей коже. Гете дышал на нее сверху вниз, усмехаясь и потея, его лицо всего в нескольких дюймах от ее лица. Он собирался убить ее здесь, прямо в центре дуэльной арены. Габриэлла видела это в его глазах.

А потом, на удивление, он отстранился так быстро, что кинжал выпал из его руки. Габриэлла моргнула, ахнула, и поползла назад, выронив меч и щит, стуча и бряцая доспехами по каменному полу.

— Разве ты не слышал Магистра? — чей-то голос кипел яростью. — Никаких кинжалов! Никакой крови! Я убью тебя, если ты еще раз прикоснешься к ней.

Массивная фигура пробежала мимо Габриэллы. Она подняла голову и увидела, как Барт изо всех сил старается разнять Гете и другого мальчика — это был Дэррик, конечно. Дэррик вцепился в тунику Гете, пытаясь оттащить его в сторону. Трейнор перепрыгнул через низкую стену, обнажив свой меч, и подбежал, чтобы помочь принцессе.

— Отпусти его! — скомандовал Барт, отталкивая Дэррика. — Я здесь решаю! Делай, как я говорю!

Дэррик не подчинился сначала. Он злобно смотрел в глаза Гете. И, наконец, с резким толчком он выпустил тунику мальчика. Гете медленно выпрямился и отряхнулся, его каменное лицо выражало триумф, несмотря на очевидную ярость Барта. Трейнор сурово оглядел всех троих, его меч все еще был поднят.

— Ошибка! — яростно объявил Барт Дэррику, отталкивая его назад мясистой рукой. Затем он повернулся к Гете. — И двойная ошибка! Ты знаешь, что кинжалы запрещены на поединке!

Гете лениво пожал плечами и скосил взгляд в сторону Габриэллы. Она снова была на ногах, но вся дрожала. Она все еще чувствовала место на горле, где было лезвие. Габриэлла коснулась шеи и вздрогнула.

— Я забыл, что у меня кинжал, — глухо сказал Гете, не отрывая глаз от ее лица. Он подмигнул, и звериный оскал тронул уголки его губ.

— Забыл он, — издевательским тоном произнес Барт. — Вон отсюда. И оставь проклятый кинжал.

Дэррик стоял у входа в дуэльный зал. Он посмотрел на Гете. Только, когда тот передал свой кинжал Трейнору и повернулся, чтобы собрать свои вещи, Дэррик перевел взгляд на Габриэллу. Он медленно кивнул один раз. Габриэлла поняла. Гете воспользовался кинжалом, только потому что она его побила. Может быть, никто не заметил этого, но это была правда.

Независимо от того, что показал окончательный счет, она выиграла.

Церемония свечей всегда происходила на закате. Академический собор был забит до отказа, воздух был спертый от жара теснившихся тел, большинство одетых в свои лучшие, но менее удобные одежды. Собор был наполнен бормочущими голосами, дымом свечей и разносящимся ароматом ладана. Габриэлла наблюдала, как ладан медленно поднимается от алтарных сосудов, соединяясь и создавая немые волшебные фигуры в воздухе. Профессор Тоф, Магистр магии, как правило, присматривал за сосудами, направляя ленты дыма своей палочкой, и время от времени посыпая цветным порошком на огонь, который ярко вспыхивал и выбрасывал языки пламени.

Несколько студентов стояли на постаменте, образуя полукруг вокруг алтаря. В черных мантиях с капюшонами было трудно отличить девочек от мальчиков. Действительно, толпа студентов, казалось, сливалась в единую, черную змею, усеянную нервными лицами.

— Что там изображено? — прошептала Констанция, толкая Рисс и кивая вверх над собравшимися семьями.

— Битва Рагнарек, — тихо ответила Рисс. — Во главе король Артур, видите? Его конь вон тот, что кружит под сводами купола.

— Я не вижу его, — вздохнул Дэррик, качая головой.

— Это потому, что у тебя нет никакого воображения, Дэррик, — пробормотала Рисс себе под нос.

Габриэлла перевела взгляд от кружащихся фигур из дыма на сотни людей, которые толпились в полумраке внизу. Вон семья Дэррика позади всех. Огромная черная борода его отца была причесана и смазана так, что блестела в свете факелов. Рядом с ним стояла с улыбкой краснощекая мать Дэррика, изредка оглядываясь, стараясь не потерять двух его младших братьев. Габриэлла видела, как их взъерошенные головы подпрыгивают и снуют среди толпы, не обращая внимания на торжественный характер вечерней церемонии.