Руины предателя (ЛП)

Путешествовать так, как они, было странной смесью воспоминаний. Пребывание в лесу и сон на открытом воздухе напомнили Сальвии о работе ее отца охотника за птицами. Часто они целыми днями не виделись ни с кем, но отцу это нравилось. Он сказал, что животные были более предсказуемы, когда их не было рядом с людьми.

Однако верховая езда с отрядом солдат по дороге больше напоминала путешествие в Теннегол с невестами Конкордиума прошлой весной. Вот только на этот раз рядом с ней не было Алекса. Тогда человек, которого она считала капитаном, держался на расстоянии, как и сейчас Алекс.

Такие одинаковые и такие разные.

Алекс поначалу стремился проходить не менее тридцати пяти миль в день, часто ведя людей маршем почти до темноты. Не останавливаясь достаточно долго для охоты, они полагались на свои запасы еды, но темп замедлялся, как только они покидали главную дорогу. Погода стояла ясная, поэтому по вечерам они спали под звездами, не утруждая себя установкой палаток. Сальвия ломала голову над произношением Казмуни, сидя у костра до поздней ночи. Ее список переведенных слов и фраз неуклонно рос, и ей стало интересно, как далеко продвинулась Клэр.

Всевышний Дух, она скучала по ней. Почему она не могла придумать причину, по которой Клэр тоже могла пойти с ней?

Большую часть времени Сальвия ехала с Николасом. Она плохо знала его, поэтому первые несколько дней она потратила на то, чтобы преодолеть его надменное отношение. Когда она, наконец, прибегла к угрозе, что неудовлетворительный отчет о проделанной работе заставит его отправить обратно в Теннегол — что, как она была уверена, Алекс одобрит, если это избавит и ее, — принц пришел в себя. Немного.

Вскоре она поняла, почему его инструктор по кимисарскому языку и другие наставники так мало продвинулись. Большинство его уроков было основано на письменных материалах, и, как она и подозревала, между чтением и запоминанием возникала путаница, как и в случае с его сестрой Каринтией. К счастью, после почти года работы с принцессой Сальвия хорошо представляла, как заговорить с Николасом.

— Какой смысл учить язык, на котором никто не говорит по эту сторону гор? — жаловался он сначала. — Не то чтобы я мог его использовать.

— Вот в чем проблема, — отрезала она. Холодность Алекса и нытье принца сделали ее вспыльчивой. — Ты ничего не можешь вспомнить, потому что никогда этого не говорил. К тому же, — продолжила она чуть спокойнее. — Молодым членам королевской семьи часто приходится встречаться с представителями других народов. Вы могли бы вести переговоры о договорах через несколько лет. — Сальвия решила не упоминать о том, что часто включал брак.

— Действительно? — Он чуть прямее сел в седле.

— Конечно, — сказала Сальвия. — Но только если ты выучишь язык.

После этого Николас добился гораздо более быстрого прогресса. Было приятно добиться успеха в чем-то.

На одиннадцатый день норсари покинули Джованскую дорогу и направились на юг, к реке Каз. утра Алекс пропустил зарядку на рассвете и дал всем отдохнуть. После завтрака он позвал Эша Картера и двух офицеров, чтобы они сели в седла и поехали вместе с ним.

— Почему? — спросила она Касса, поскольку Алекс никогда не смотрел на нее.

К ее удивлению, Алекс ответил:

— Там кто-то есть. — Он кивнул на тонкую полоску дыма вдалеке.

Сальвия нахмурилась.

— И вам нужно провести расследование?

Алекс покачал головой.

— Должны быть Рейнджеры. — Он обменялся понимающим взглядом с Эшем Картером.

Мужчины на границе с Казмуном.

— Можно мне пойти? — спросила Сальвия. — Пожалуйста?

Она ожидала, что он скажет «нет», но вместо этого он остановился, готовя свою лошадь, чтобы посмотреть на нее, как будто действительно увидел ее впервые за много дней. Сальвия внезапно осознала свои короткие спутанные волосы и то, как давно она не мылась.

Его лицо немного смягчилось.

— Все в порядке. У тебя есть десять минут, чтобы подготовиться.

Глава 23

Они двинулись по узкой тропинке в направлении дыма, лейтенант Хэтфилд замыкал шествие. Десять полных дней, путешествия стали бы испытанием для любого, кто еще не сидел в седле, а спина и внутренняя часть бедер Сальвии не только болели, кожа в тех местах, где на нее падал вес, была ободрана. Даже с дополнительной подкладкой, ради которой она проглотила свою гордость, Сальвия изо всех сил старалась свести к минимуму свое ворчание и вздрагивания. Тень пробиралась по каменистому склону холма, но без шума более двухсот других путешественников, прикрывающих ее, Сальвия знала, что все четверо мужчин хорошо осведомлены о ее дискомфорте.