Рука для босса

— Все хорошо. О-о, прямо под лопаткой, а-а, — застонала от несильной боли по всему телу. — Пока летела, вспоминала аварию.

— И что же? Как рука? — тут же правая была перехвачена.

– Я видела перед собой Вадима, чувствовала злость и обиду, но рука больше не болела. Я смогла преодолеть это. И ты сможешь, Аркаша.

— Словно, зовешь меня алкашом.

— Эй! — толкнула спиной усмехающегося мужчину, целующий больными места, пальцы на правой руке. Грусть смешивалась с радостью. Ей уже не больно. Ей становится лучше.

— Оксана Викторовна! — вошла в кабинет одна из сотрудниц — Миролюба. — Ой, вы заняты.

— Все нормально. Что случилось на этот раз?

— Полиция составляет протокол. Ей подняться сюда? Вы же пострадавшая, — красная девчушка от увиденного, из молодой гвардии, прятала глаза. Увидеть такую картину, да еще со строгим боссом! Образ рассыпался.

— Что мне делать, Аркадий? Писать заявление или простить?

— Пусть хоть штраф выплатит или извиниться. Не спускай это с рук.

— А Максим?

— Проклятье, — выругался снова мужчина и попросил девчушку выйти. — Реши это мирно, прошу тебя. Я очень не хочу скандалов с прошлой семьей. Прости, что прошу об этом.

— Понимаю. Постараюсь прийти к компромиссу, но не обещаю. Она кинула фотографии, порочащие честь и достоинство человека…

***

— Ваша игра сегодня очень эмоциональна! — хвалился музыкант, взявший за нее шефство и учащий играть по вторникам и пятницам, иногда на выходных по два-три часа. Они разучивали короткий этюд на две руки, скромненький, короткий, чтобы правая рука успела реагировать.

— Меня чуть не прибило зеркалом, куда быть еще спокойней? — растянулась в жесткой улыбке Оксана и с силой надавила на клавиши.

«А еще мне пришлось говорить с бывшей Аркадия. Я лучше этой стервы, хоть радует, а то было бы совсем печально. Пришла, разнесла тренажерный зал, раскрыла грязные секреты сотрудницы зала, еще чуть ни прибила. Стерва эмоциональная. Хотя бы сына пожалела, дурында», говорила про себя, погружаясь в музыку, наращивая темп. Высказывая музыкой все, что копилось неделями на беспокойном сердце.

***

— Да, дерьмо, — хлопал по спине раскисшего Василька друг.

— Она взаправду уводит мужиков и трахается с ними за деньги. Вот дурак! Я билеты в кино, на пробежку с ней выбирался, напитки носил, а она просто забавлялась.

— Все будет хорошо. Найдешь себе хорошую девушку, только не унывай, — успокаивал, настраивал на светлое будущее и рассказывал о своей депрессии, о том, как два года жил отшельником, растеряв все контакты. — Не превращайся в меня.

— Лучше в меня! — взмыла рука вверх Георгия. Они пили в баре, успокаивали разворошенные души и думали, как справиться с напряжением. — А вообще… мне было так плохо после расставания, что заделался монахом. Самый. Тупой. Поступок. В. Жизни. Не повторяй! — крикнул разрушенному товарищу, страдающего от болезненной любви.

— Мужик, че ты ноешь? — усмехнулся бармен и поставил на стойку ярко-голубой коктейль. — За счет заведения, нытик.

— Я не ны-ытик! — захлюпал носом.

— Господи, если баба не та, что на нее время тратишь? Иди, развейся, выйди из качалки. Ты лучше с грузом обращаешься, чем с дамами.

— А научи их, коль такой умный, — пшыкнул Аркадий, кивая в сторону дружков.

— Значит так! — и зашептал лысый уверенный в себе бармен, проходящий курс химиотерапии. Нечаянно, по воле случая в дружной компании появился еще один человек — Юрий. Мечтающий быть Гагариным, но остающийся Парамошником, неудачником, к которому прицепился рак.

— Слушай, а он не перерождение бабы Светы? — прыснул Георгий. — Царство ей небесное. Убойная была тетка. Говорила, что и я судьбу найду, только не реальную. Вечно холостяком ходить по этой бренной земле… И хорошо!

Глава 31

Глава 31

— Аркаш! Аркаш!

— Чего нужно? — рыкнул в трубку Аркадий, расслышав во входящем звонке голос Елены. Его аж передернуло. Женщина звала его по имени, стонала и разрывалась от всхлипов. — Что, бросил? Теперь ко мне хочешь прибежать?

— Аркаш! Прош-у-у.

— Я на стойке регистрации.

— Нет! Нет! — взвыла ненормальная баба. — Максим… Максим… разбился.

— Что? — земля под ногами разверзлась.

— Он… он… придурок! — орала и стонала мать.

— Где ты? Где Максим? Прости, Оксана. Прости! — и сумасшедшей стрелой мужчина побежал искать такси.