Рука Москвы

Кейт почувствовал, что выбрал верный тон. Его слова находили отклик в офицерах. Он перешел к конкретике. По сигналу из центра мобильные группы «Эста» должны занять помещения региональных отделений Объединенной народной партии Эстонии и других пророссийских партий и общественных организаций, арестовать их руководителей, занять помещения редакций, телестудий, радиостанций и типографий, арестовать редакторов и ведущих журналистов. При проведении оперативных мероприятий особое внимание следует обратить на то, чтобы захватить архивы и финансовую документацию, предотвратить их уничтожение. В последующем это даст возможность правоохранительным органам республики выявить каналы финансирования Россией укоренившейся в Эстонии пятой колонны и пресечь эту антиконституционную деятельность. Все попытки воспрепятствовать действиям военных должны подавляться самым решительным образом с применением силы и, если возникнет необходимость, оружия. Основные события развернутся в Таллине, но поставленная задача должна быть выполнена во всех городах республики. Даже там, где не будет отмечено признаков проявления гражданского неповиновения со стороны русскоязычного населения.

— Даже там, — повторил Кейт. — Вопросы?

Вопросов не было. Общая часть на этом была закончена. Генерал-лейтенант Кейт прошел в кабинет капитана Каупа и по одному вызывал туда офицеров. Слушая их доклады, он отмечал, что подготовительная работа дала результаты. Адреса офисов, редакций, складов, фамилии и домашние адреса руководителей и активистов каждый знал почти наизусть. Все действия мобильных групп «Эста» были спланированы поминутно. Но одновременно Кейт ощущал, что ему не хватает чего-то важного. Может быть, главного. Нерва не было. Слишком обстоятельными были его офицеры. Слишком спокойными.

Генерал-лейтенант Кейт хорошо помнил, как готовились и как проходили большие учения в Советской Армии. До какого изнеможения и остервенения доводили замордованных, полуголодных солдат замордованные, полуголодные, нищие, ютящиеся с семьями по углам офицеры. Но сколько же было в них ярости и азарта, как преображались они в деле, где главным и единственным мерилом был результат, как ликовали они и любили друг друга, когда их рота вырывалась вперед, когда их батальон первым выполнял поставленную задачу. Какими снисходительными они были, стоя в парадном строю после учений и слушая сорванный голос командующего, зачитывающего приказ с благодарностью, которая была ничтожной платой за их адский труд.

Не было этого в Силах обороны Эстонии. Не было этого в спецподразделении «Эст». Сытыми были его солдаты и офицеры. Да, сытыми. Генерал Тимонен был прав. Даже «Эст», даже эта элита Сил обороны, лучшие солдаты и офицеры Эстонии ничего не смогут сделать, если на их головы свалятся десантники 76-й Псковской дивизии. Ничего они не смогут сделать. Потому что сытые. Потому что благополучные.

Надежда была только на одно. Только на то, что четко сработают спецслужбы, и фальсифицированные документы о готовящейся агрессии России против Эстонии оперативно попадут в штаб-квартиру НАТО в Брюсселе. Они вынудят натовских генералов сделать то, что им до зубовного скрежета делать не хочется. Но им придется это сделать, им придется объявить Эстонию членом НАТО.

Но и тут у Кейта было много сомнений. Спецслужбы. А в них кто? Да такие же сытые военные чиновники. Сытые и самовлюбленные от сознания своей значительности и таинственности. Кейт не раз говорил Янсену, что информация Бюро-1 и Бюро-2 Департамента охранной полиции и отдела Джи-2 Главного штаба Минобороны не кажется ему достоверной. Слишком уж она благополучна, чтобы быть достоверной. Не может такого быть, чтобы за три месяца активного агентурного проникновения в расположение 76-й Псковской дивизии ВДВ не было ни одного провала. Янсен заверял, что контролирует ситуацию. Кейту ничего не оставалось, как принять его заверения к сведению.

Совещание затянулось. Участники его разъехались по своим частям уже в темноте. Кейт чувствовал, что совещание достигло цели. Офицеры прониклись важностью момента и лежащей на них ответственностью.

И все же сомнения не оставляли его. Кейту не нравилось, как ведет дело Янсен. Он все замкнул на себя, а это чревато осложнениями. Что-то случится с ним, какая-нибудь нелепая дорожная авария — и что? Кейт делился своими сомнениями с Генрихом Вайно. Тот дал понять, что он в курсе всех дел.

Второе, что не нравилось Кейту, — атмосфера тайны, в которой велась подготовка. Понятно, что эта работа не рассчитана на широкую огласку, но руководители должны понимать общую ситуацию. Эта была логика армейского офицера. У бывшего полковника КГБ Юргена Янсена были свои представления на этот счет. Он ничего не желал объяснять. Даже то, что, по мнению Кейта, объяснять был обязан.