Читаем Рука Москвы - записки начальника советской разведки полностью

Для нас, ближайших соседей Ирана, история разделена четкими, навечно проведенными рубежами, и кажется, что, пройдя через них, наш народ обретал новое качество, что полностью перестраивалось его бытие и мироощущение. Это впечатление не вполне правильно, никогда не изменялась жизнь полностью, ощущение всеобщей перемены возникало, создавалось задним числом, но исторические рубежи от этого не утрачивали своей определенности и четкости. Были первая мировая война и Октябрьская революция, и я еще помню, как старшие, вспоминая о чем-то обыденном, привычном, но навсегда ушедшем, говорили: "до революции", "при старом режиме", "при царе". Ужасным бедствием обрушилась на нас Великая Отечественная, не пощадила ни одну семью, сломала то, что с таким трудом налаживалось в нашей жизни. Этот рубеж навеки врезан в нашу память, в наши учебники, в сознание народа. И мы стали говорить: "до войны", "довоенное время", "во время войны".

Иран был не столько участником, сколько пассивным объектом мировых событий. Монархическая власть с точки зрения ортодоксального шиизма незаконна, править мусульманами могут только прямые наследники имама Али, а в их отсутствие - их представители из числа благочестивейших, достойнейших духовных лиц. Династии Каджаров и Пехлеви незаконны, если это возможно, вдвойне, так как они открыли путь в Иран иноземному влиянию. Борьба с монархией и чужеземным засильем, ее взлеты и падения - вот исторические вехи, понятные и близкие каждому иранцу. Идут кровавые бои на полях Европы, державы Антанты против Германии, Австро-Венгрии. Иран нейтрален, но на его территорию вводятся английские войска и русский экспедиционный корпус генерала Баратова для войны с турецкими силами в Месопотамии. Иранцев не спрашивали, их ставили перед свершившимися фактами, а у последних Каджаров не было ни воли, ни возможности протестовать. Свершилась революция в России - английский корпус генерала Данстервилля идет из Ирана в Закавказье и захватывает Баку, оккупируется закаспийская часть Туркестана с Ашхабадом и Красноводском. Война ведется с территории Ирана, но, разумеется, англичанам не приходит в голову о чем-либо спрашивать иранцев. Откатывается Данстервилль со своим воинством из Советской России в Иран, помогает белогвардейцам готовить силы для продолжения войны. Советская сторона действует энергично и решительно. Майским утром 1920 года на рейде порта Энзели появляется эскадра под флагом наркомвоенмора Федора Раскольникова и штурмом берет город. Англичане и деникинцы в панике бегут. Раскольников наносит дружеский визит иранскому губернатору. Губернатор вежливо приветствует наркомвоенмора, угощает его чаем, ведет мирную дипломатическую беседу и в тот же вечер бежит вслед за англичанами в Тегеран.

Начинает подготовку к войне с Советским Союзом Германия - Иран наводняют немецкие советники, консультанты, специалисты, ученые, туристы. Это с ведома Реза Шаха - он смертельно боится северного соседа, не верит англичанам и, видимо, заранее пытается осторожно поставить на перспективную мировую силу. Вторая мировая война - Реза Шах "отрекается" от престола и вскоре, в 1944 году, заканчивает жизнь в далеком Иоганнесбурге. В Иран вводятся советские и английские войска.

Не могли все эти события не оставить след в народном сознании. Но ни одно из них не превратилось в рубеж, от которого велось бы летосчисление, которое вошло бы в фольклор. Стерлись подробности, забываются даты. Жива лишь уверенность в том, что ни один чужеземец не желает Ирану добра, что они приходят и уходят по своему произволу, не считаясь с иранскими интересами, что иностранцы - носители зла, плетущие вечные интриги, презирающие мусульман. Так привыкли персы к извечному чужеземному засилью, что все события старой и новой своей истории склонны объяснять тайным и явным вмешательством из-за рубежа, боясь и ненавидя чужеземца.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное