Рука Славы

–Ничего не должен. Приедешь, все расскажешь, как обещал. – Никитин развернулся и подойдя к двери, оглянулся на смотревшего ему в след Сидора, – И не вздумай опоздать из отпуска. На дембель последним у меня уйдешь.

– Слушаюсь, товарищ Никитин, – подскочил из-за стола, счастливо улыбаясь Сидор, прикладывая руку к голове.

Он дождался, когда машина Никитина отъедет от кафе и развернув лист и прочитать написанный от руки текст. «Татаренков Виктор Иванович, 2003 года рождения. Прописан по адресу, Первоуральск, улица Колхозная, дом 4, квартира 34».

– Значит, ты тоже Витя, дружище, – невесело улыбнувшись, тихо произнес Сидор, пряча лист с адресом и медальон в нагрудный карман бушлата.

Он расплатился за чай и узнав у бармена, как доехать до железнодорожного вокзала, вышел на улицу и пошел в сторону автобусной остановки. А через три дня, уже спускался из вагона поезда на перрон вокзала Первоуральска.

***

В Первоуральске уже наступила самая настоящая зима. Город присыпало снегом. Было солнечно и немного морозно. Небольшое, электронное табло над входом в здание вокзала показывало -10 градусов. Сидор купил в буфете кофе и расположившись за стойкой, достал смартфон и забил адрес Вити. Колхозная улица располагалась совсем недалеко от вокзала, в шаговой доступности. Выбрав пешеходный маршрут, Сидор вышел на привокзальную площадь и остановился, взглянув еще раз на экран смартфона, сверяя направление движения.

–Граждане не проходите мимо, помогите бывшему советскому солдату калеке, кто чем может, – раздался сзади хриплый, прокуренный голос.

Сидор оглянулся. У входа в вокзал, в полуразбитом, инвалидном кресле на колесах, сидел бомж в грязной телогрейке и пожелтевшей солдатской шапке с опущенными ушами, держа на коленях картонную коробку. Сидор, сунул руку в карман, выгреб всю скопившуюся там мелочь и вернувшись ссыпал ее бомжу.

– Спасибо, служивый, – прохрипел бомж, изобразив на лице подобие улыбки. – С фронта домой возвращаешься?

–Нет, в отпуск приехал, – улыбнулся в ответ Сидор.

–То же неплохо. Девок хоть живых пощупаешь, – закашлявшись, рассмеялся бомж.

– Я одним днем. Друга заехал навестить, – отходя, махнул ему рукой Сидор.

Перейдя площадь в направление закопчённого, чугунного памятника Ленина, с непропорционально длинной, вытянутой рукой, Сидор прошел через сквер «Четвертого партсъезда», как было указано в навигаторе и подошел к пешеходному мостику, через быструю, протекающую внизу речку. Поверхность воды сильно парила, а справа, выше по течению, все небо было затянуто разноцветными дымами, поднимавшимися вверх из множества труб, какого-то большого металлургического комбината. В воздухе висел едкий химический запах, отчего у Сидора даже засвербело в носу. Он быстро перешел речку и дальше по протоптанной в снегу пешеходной дорожке, пройдя через пустырь заваленный большими ржавыми, металлоконструкция, вышел на Колхозную улицу, застроенную безликими, силикатными пятиэтажками. Номера домом была проставлена большими цифрами, выведенными битумной краской на фасаде, а вот квартиру, он нашел не сразу, обойдя несколько подъездов. Наконец найдя нужный подъезд, он медленно, поднялся на четвертый этаж и остановился в нерешительности перед дверью тридцать четвертой квартиры. Еще находясь части, он каждый день, проходя мимо здания Архива, видел множество приезжавших сюда со всей страны людей, с потухшими лицами, в надежде узнать хоть что-то, о судьбе своих без вести пропавших солдат. А однажды, остановившись недалеко от двух усталого вида женщин, случайно услышал обрывок фразы одной из них: «Хотя бы уже тело найти и похоронить по-человечески». И после встречи с Витей-танкистом у его дома, он решил сам разыскать семью того ночного танкиста, отдать медальон с архивным номером и рассказать всю правду.

В это время с той стороны послышался звук поворачивающегося ключа в замочной скважине. Сидор отпрянул назад и поднялся на несколько ступеней вверх. Дверь квартиры в это время открылась. Сидор осторожно выглянул из-под лестницы. Перед дверью, закрывая ее на ключ, спиной к нему стояла небольшого роста щуплая женщина, в вязанной шапочке и стареньком зимнем пальто с воротником из искусственного меха. Закрыв дверь, женщина взяла за ручку сумку-тележку и медленно стала спускаться вниз. Сидор, осторожно ступая пошел следом за ней.

Женщина вышла из подъезда на улицу не до конца, прикрыла дверь, оставив небольшой просвет. «Привет, Степановна», – услышал Сидор чей-то грубоватый женский голос с улицы и чуть пошире приоткрыв дверь, прислонившись к стене и разглядел спину женщины с тележкой из тридцать четвертой квартиры, а рядом с ней полную тетку в дубленке.

– Привет, Ивановна, – ответила тихим голосом женщина из тридцать четвертой.

– Ну, что, какие-нибудь новости о Вите узнала, – спросила грубоголосая. -Ты же вроде в военкомат вчера собиралась сходить.

– Ходила.

– И что сказали?

–Говорят, что никаких сведений о нем не поступало. Приходите, через месяц.