Рухнувшие небеса

– Не считая пары тройки синяков и разодранного локтя, нет. Не ранили, – едко кинула я, складывая руки на груди. – И да, разве тебе не все равно?

Он растянулся в широкой улыбке.

– В какой-то степени да.

Хм. «Хороший» ответ. И где тогда искать объяснение тому, почему он спасал меня, если ему было… глубоко наплевать? Может, делал это из жалости? Пфффф, что-что? Жалость и Габриель Эйнсфорд – понятия не совместимые. Тут кроется нечто другое…

– Раз так, зачем защищал мою задницу?

– Твоя задница слишком хороша, и мне бы хотелось любоваться ей, как можно дольше, – ответил он, облизывая нижнюю губу и заставляя мое лицо вспыхнуть. – Ах, да, кстати, красные трусики тебе больше идут. И если решишь еще раз попрыгать где-нибудь в них, то, пожалуйста, зови меня и не забывай избавиться и от футболки.

Я сидела в оцепенении, не представляя, каким образом он видел ту странную картину, раз исчез в тот день вместе с недоброжелателем в облаке кровавого дыма. У него что, везде глаза? Почему он постоянно ходил и наблюдал за мной? Почему он такой… невыносимый? Беспардонный? Странный? Почему мучает меня, не желая рассказывать все сейчас? И… святые мармеладки, он уже два раза видел, в каких трусах я хожу…

Волна гнева, смешанная со стыдом, окатила меня. Я кинула на Габриеля взгляд «я-уничтожу-тебя». Слова застряли в горле, и максимум, что слетело с губ, так это возмущенный возглас, рассмешивший его.

– Извращенец! – с трудом удалось произнести мне.

– Нет, крошка. Я – парень и это моя природа. – Он улыбнулся шире. – Можно просто было обойтись существительным попроще – самец.

Ну а как же…

Я даже не заметила, как Габриель остановил машину. Выпрямившись и уставившись в окно, увидела темное многоэтажное здание с резной лестницей, ведущей к распашным дверям. По обе стороны от входа стояли огромные статуи высеченных из белого мрамора горгулий – их очертания, освещенные таинственным светом луны, выглядели слегка зловеще. Здоровяки словно были живыми и охраняли собой вход, раскрыв могучие крылья и выпустив острые когти. Местечко немного мрачноватое, но и одновременно… элитное. Видимо, в какой-то одной из квартир этого готического «замка» живет Габриель. Что ж, весьма впечатляет.

Габриель, выйдя из машины, поманил меня за собой. Я робко выползла следом, все продолжая оглядываться и нервно сглатывать от каждого раздавшегося городского шума. Парень улыбнулся, подавая мне руку.

– Никого вроде того красавца рядом нет. Уж поверь мне.

Я подняла брови вверх, удивляясь.

– Красавца? Ты видел его морду?! Господи, это…

Низкий смех Габриеля заставил меня перестать говорить.

– Да-да, понимаю, с такой рожей лучше убиться, чем жить. – Он в нетерпении пошевелил пальцами. – Ты идешь?

Вот настал момент удивиться вновь. То сначала этот парень говорит, будто ему все равно на меня, теперь проявляет джентльменские признаки и хочет проводить меня за руку до своей квартиры? Как его понимать?

– Я не собираюсь брать тебя за руку.

– Почему?

– Ты мне не нравишься.

– Не ври. Я же знаю, что ты хочешь это сделать, – с улыбкой произнес Габриель, махая протянутой ладонью перед моим лицом. – Я не люблю долго ждать, учти. У тебя последний шанс.

Вот еще, стану я его брать за руку. И да, к нему я не питаю никакой симпатии. Может быть, внешне он вполне привлекателен (да, я это признала), но внутренне – просто ужасен. Чтобы человек понравился мне, он должен быть (как минимум) полной противоположностью в характере Габриелю Эйнсфорду.

– И я с легкостью упускаю его, – оповестила я, улыбнувшись.

Габриель прижал руку к груди, склонив голову и разглядывая меня.

– Упустила такую возможно. А такой может больше и не быть…

– Это самое радостное, что ты сказал мне за сегодня.

Ухмыльнувшись и ничего не сказав, Габриель двинулся к парадным дверям. Я засеменила за ним, обхватив себя руками и продолжая оглядываться. Никогда бы не подумала, что моя жизнь окажется под серьезной угрозой и что мне стоит кого-то так сильно бояться. Кого-то, непохожего на человека…

До его квартиры мы добрались на лифте. Я отметила, что даже подъезд в этом здании выглядел намного лучше, чем мой дом вместе взятый. Когда Габриель отворил мощенную черную дверь, которая значительно отличалась от других своим необычным дизайном и ручкой в виде ладони скелета, сделал театральный поклон, приглашая жестом войти внутрь. На его лице опять висела кривая улыбочка, и я какой уже раз поняла, что этот паренек никогда не бывает серьезным.