Руки, полные бури

Первая атака Тескатлипоки оказалась стремительной. Дым скручивал и сбивал с ног, в нос ударял резкий запах сока какого-то растения, которого Анубис не знал. Он легко удержался на ногах, его окутала сила трупов и бальзамирования.

На миг замер, балансируя, а потом позволил мертвецам виться вдоль своего тела, вдоль вен и сухожилий. Сливаясь с первозданной силой смерти.

Прости.

Их силы схлестнулись, раздался треск не выдержавшего напряжения стекла машины. Анубис не отвлекался, он следил за Тескатлипокой, за его гибкими осторожными движениями, отстранённо ощущая оттенки его силы и зажатый в правой руке нож, тёмный, вроде обсидиановый.

Такими ножами древние боги ацтеков распарывали жертв и вырывали у них сердца. Жарили их на огне, чтобы вкусить кусочек, пока человек умирал в последних конвульсиях. Тот дикий огонь отражался в глазах Тескатлипоки, взрезал когтями землю перед Анубисом. Первозданная жестокость, будоражащая ноздри чужая кровь, реки которой проливались с вершин пирамид.

В том числе во имя того бога, что сейчас кружил, будто ягуар.

Анубис его не боялся. Он… улыбался. Дико, безбашенно, позволяя своей силе становиться одновременно и адреналином, и наркотиком. Дурманящим, пряным, бальзамическим.

Безумным.

Они сцепились резко и хлёстко. Сет учил Анубиса драться и любил говорить, что уличные драки без правил совсем не похожи на ту глянцевую версию, что теперь показывали с телеэкранов. Это быстрый, грязный бой, когда ты либо побеждаешь сразу, либо умираешь.

Когти чужой силы полоснули по спине Анубиса, впились в его божественную сущность, и Анубис сам зарычал, сметая последние запреты. Он резко вывернулся и повалил Тескатлипоку на землю, впечатывая его собственной силой, одной рукой выдирая нож, а локоть другой прижимая к горлу поверженного врага.

Анубис сплюнул кровь из разбитой губы, наклонился к уху Тескатлипоки и, улыбаясь, прошептал:

– Я победил.

Он знал, что теперь ацтеки у них в руках. Он честно одержал верх. Но сейчас этого мало.

Поудобнее перехватив нож, Анубис с силой вонзил его в живот Тескатлипоки, разрезая брюшину и диафрагму. Он ощущал чужую хлынувшую кровь, что-то горячее и вязкое, но смотрел только в глаза Тескатлипоки. Очки разбились, но каким-то чудом остались на лице поверженного бога. Из его рта потянулась тонкая алая струйка.

Анубис ощущал коготки чужой силы, легонько бившиеся об него. Но он не вредил божественной сущности Тескатлипоки, лишь его телу, и щиты его собственной силы держались крепко.

Отбросив нож, Анубис запустил руку в разрез. Он неплохо знал мертвецов и анатомию. Раздвинул склизкие внутренности, царапнув по рёбрам.

В глазах Тескатлипоки отразилось понимание – и ужас. За миг до того, как рука Анубиса сомкнулась на его ещё бьющемся сердце. Он делал всё быстро, чтобы поверженный бог не успел умереть раньше времени. Дёрнул за сердце, вытаскивая комок плоти, ощущая, что весь уже в чужой крови и каком-то дерьме.

– Это вы делали с жертвами? Добро пожаловать к ним.

Анубис выпрямился над Тескатлипокой, держа его сердце, улыбаясь и ощущая за спиной раскрытые крылья из мертвецов.

17

– Моя кровь – это твоя кровь, моя жизнь – это твоя жизнь.

– Пока текут наши силы.

– Пока светят звёзды.

Ждать Гадес ненавидел.

Ему казалось, он тратит время, сомкнутый собственным бессилием. Поэтому постоянно ёрзал на диване, сбивая цветастое покрывало, и крутил в руках телефон.

– Успокойся, – сказала Нефтида. – Сет написал, что всё в порядке. Они скоро будут.

– Ты знаешь, что его «в порядке» может значить что угодно, – проворчал Гадес.

– Знаю. Но в любом случае стоит дождаться. Персефона не писала?

– Нет.

В этот момент телефон снова завибрировал, и Гадес увидел долгожданное сообщение от жены.

– Пишет, что будет в Подземном мире. С Деметрой возникли сложности, но она поможет.

– Вот и прекрасно. Видишь, всё хорошо.

– Ты меня пытаешься убедить или себя?

Нефтида хмыкнула в ответ и махнула рукой, позвякивая браслетами. Убирать телефон Гадес не стал, вдруг Сеф ещё напишет. Она не вдавалась в подробности, наверняка разговор с матерью вышел непростым. Но хорошо хотя бы то, что она согласилась: именно силы Деметры, по их расчётам, и не хватало, чтобы завтрашняя операция по спасению Зевса прошла удачно.

На самом деле Гадес рвался начать сегодня. Особенно после того, как Анубис предложил объединить силу богов и скрыть их действия.

– Не торопись, – сказал тогда Амон. – Надо всё продумать. Мы же хотим спасти Зевса, а не отправить в руки Кроноса ещё пару богов.

Сет был против, чтобы Гадес в этом участвовал.

– Кроносу ты и нужен. Что за идиотство лезть самому?

Спорить Гадес не стал, но твёрдо решил, что пойдёт. Он не хотел говорить другим, в конце концов, это догадки, да и касалось не его, а Зевса… но Гадес подозревал, Зевс будет не в том состоянии, чтобы пойти за кем угодно. Хорошо, если молнией не ударит.

Гадеса он послушает.